Невеста-воровка, или Украсть сердце Повелителя

Однако белоснежный песочек на берегу заставляет меня сделать глупость. Сбрасываю обувь и иду по нему ближе к воде. Прямо как тогда в дворцовом парке у пруда. Даже песок такой же горячий.

Останавливаюсь и смотрю вдаль. Что скажет Тео когда увидит меня? Опять обзовет обманщицей? Сбежит? Делаю шаг, и ледяная вода касается горячих ступней. Закрываю глаза. Вспоминаю тот наш разговор. И то, чем он завершился. Тео почти поцеловал меня, а я сбежала, испугавшись слишком опасных чувств. Нужно было уже тогда прекратить все и отказаться от сделки.

— Знаю, что это обман, но ничего не могу с собой поделать, — раздается рядом голос.

— Твои слова болезненный удар по моей самооценке. От настоящей меня ты бежал так, что пятки сверкали. Неужто я настолько тебе противна в теле гномки?

— Нет. Не могу сказать, что противна.

Открываю глаза и смотрю на него. Ха! Рядом прежний Теоллар, белые длинные волосы колышаться на легком ветру. Меня пробирает дрожь — то, чего не было, когда он был обычным. Этот его эльфийский облик на самом деле имеет на меня более сильное влияние на каком-то ином, глубинном, физиологическом уровне. Ноги дрожат, дух захватывает от его красоты.

Вот же оно! Неужели и с ним творится то же самое? Вьена ему не противна, но от нее не мутнеет в мозгу, не плывет перед глазами, не хочется смотреть и смотреть не отрываясь. Именно это я испытываю сейчас. Я люблю его. Любого. Но вот так меня колбасит именно от этого Теоллара. От блестящих длинных волос, от тонкого овала его лица, от четкой линии подбородка, от пухлых изящно изогнутых губ.

Это немного странно. Я привыкла думать, что в любви внешность имеет самое последнее значение. И это скорее всего так. Но почему же столь сильно хочется, чтобы он навсегда остался в этом теле?

— Но любви нет? — спрашиваю смиренно.

— И этого сказать не могу.

Сердечко вздрагивает. Серьезно?

— Не понимаю… — теряюсь от его странных ответов.

— У меня есть чувство к тебе, — произносит сдавленно. — Особенно боль.

— Никак не можешь простить? Я понимаю. И не знаю, что еще сделать, чтобы заслужить прощение. Пожалуй, все, что могла уже сделала.

Тишина. Но потом он пересиливает себя и признается:

— Мне всегда тяжело давалось прощение. Тут скорее мои проблемы, не твои. Мысленно я тебя давно оправдал и простил. Но в душе остался последний барьер. Возможно, я именно сейчас от него избавлюсь.

Он так решительно подходит ко мне, что кажется, будто сейчас схватит в объятья и поцелует. Готовлюсь дать отпор. Но он берет лишь мою руку в свои, и опять его словно током бьет. Смотрит на нее почти так же как совсем недавно на Перевале Сомнений.

— Что? — спрашиваю с любопытством. Может, я чего-то не знаю?

— Такое непонятное ощущение, когда держу тебя за руку. Я заметил это еще днем, когда помогал тебе подняться. Ты была в своем настоящем облике, но когда наши руки соединились, я словно увидел тебя несуществующую. Но стоило нашим рукам соединиться сейчас, я увидел реальную Вьену. И самое интересное, что для меня не было разницы. Я не сразу понял это. Сомневался.

Улыбаюсь, вдруг понимая, что чувствую то же самое.

— Конечно сомневался, мы же были на Перевале Сомнений.

Он поднимает наши сцепленные руки и смотрит на них завороженно.

— Это так необычно.

— Может быть, ты начинаешь, наконец, принимать, что я та самая Виневьена. Говорят, когда любишь, то видишь саму сущность любимого, а не просто привычный облик.

— Похоже на правду.

Поднимает другую руку, не выпуская эту, и проводит ею по моим волосам. И я ощущаю, как спадает с меня иллюзия.

А затем то же происходит и с ним. С сожалением прощаюсь с белоснежными волосами и тонкими чертами лица. Я люблю их, но просто Теоллара люблю сильнее, как бы он не выглядел.

— Ты забавная и очень милая, — произносит с нежностью, хаставляя непроизвольно податься вперед. Его пальцы путаются в моих коротких кудряшках. — Но такая теплая и искренняя, что я не могу устоять.

Дергает меня на себя и обхватив за талию, отрывает от земли, чтобы поцеловать. В эту минуту для нас перестаёт иметь значение, как мы выглядим. Главное — что любим и хотим быть вместе. Это не просто слившиеся в поцелуе губы, это единение душ.

А когда отрываемся друг от друга, видим что вокруг все изменилось. Прямо в нескольких метрах от нас, в озере, внезапно появился водопад…

Эпилог

Кажется, я понимаю в чем дело.

— Тео! Ксения однажды упоминала, что Оракула они нашли за водопадом, — вспоминаю я. И не сговариваясь, мы вместе бежим по воде в ту сторону, погружаясь все глубже. Вместе, держась за руки, шагаем под холодные струи и с яркой вспышкой летим куда-то со скалы.

Но не падаем, а мягко приземляемся прямо на поляну из желтых махровых цветов.

— Одуванчики? — удивляюсь я. Тео приподнимает бровь, слово ему незнакомо. — Эти цветы на Земле так называются. А у вас?

Он срывает один и разглядывает.

— Впервые вижу, на Шендаре нет такого растения.

— Уверен?

— Абсолютно. В отличие от тебя я хорошо знаю флору этого мира, — подшучивает добродушно.

Но как этот их оракул, если это конечно его проделки, мог воспроизвести здесь мои любимые цветы?