Невеста, вроде вас — большая редкость

— «Ну, вот? — Остановила свои мысли Инея. — Начала за здравие, кончила — за упокой. Нет?! Так я никогда не справлюсь с тобой!.. Надо искать в нём самые плохие черты и поддерживать их в своём воображении. Усиливать их дополнительными чувствами и, в, конце концов, превратить Глеба в чудовище. Вот тогда, будет не жалко с ним, и расстаться! Ой, какая же я дура»!

Единственным его недостатком Инея считала — это холодная мраморность души, без каких-либо человеческих чувств. И к этому мрамору так хотелось прикоснуться и согреть своим дыханием….

Чувства? Есть ли они у него вообще?! Хотя нет… Они у него есть.

Инея это знала, но не видела их, а только чувствовала это губами в момент их поцелуев. Но можно ли назвать это чувствами? Может это всего лишь инстинкт «пещерного человека» с его дикой и зверской потребностью овладеть? — Инея грустно вздохнула. Ох, но иногда хочется что-то и зверского!

Инея вспомнила свой разговор с матерью, когда она уговаривала её уехать.

— Дочка, поверь мне, что на расстоянии всё кажется совсем иным. — Говорила ей Лия.

Инея сделала глупость и рассказала матери о размолвке с Глебом, последней и окончательной.

— Скорее это был взрыв, который раскидал вас в разные стороны в полной контузии, а не размолвка. — Удивлялась Лия рассказу дочери. — Разве можно так оскорблять чувства мужчины? Инея, ты чем думала? Ты неоднократно сравнивала его со стариком, да ещё при свидетелях! Не удивительно, что он рассвирепел. Хотя в чём-то ты и права. — Немного смягчилась Лия. — Если он назвал твои мозги тёмными, то он явно в этом ошибся.

И тут мать предложила ей совершенно неожиданное. — Инея, тебе надо стать такой, какой бы он хотел тебя видеть. Показать ему в сравнении его глупые пуританские мысли и твою реальную действительность. Понимаешь?

Инея отрицательно покачала головой, но смотрела на мать с явным интересом.

Лия продолжила говорить. — Ну, дочка?! Включи фонарик в своих мозгах, как сказал тебе Глеб, но освети им не себя, а его мечты в тебе… Преобразись в ту, о которой он мечтает.

Инея что-то начала понимать и сказала. — Ты хочешь сказать, что надо поменять не только свою внешность, но и свои мысли, слова, действия…

— Да! Но не поменять, а сыграть. Поле для фантазии и чудачества здесь огромное! А модельер только этим и живёт. — Лия была довольна, что расшевелила Инею.

Она и представить не могла, что из всего этого может выйти, но то, что душу она дочери спасает, это уж точно! И она продолжила говорить.

— Аврора решила порадовать нас небольшой вечеринкой и, в благодарность перед Глебом за твоё чудесное спасение, пригласила его с другом на этот вечер. В твоём распоряжении три дня. Талантливый человек управится за это время, так что действуй дочка!!! И не подведи меня!

Первый день, отведённой трех дневки, для Инеи прошёл впустую. Хотя она пыталась о чём-то думать, делать эскизы, моделировать для себя наряд на этот вечер. Но никак не могла представить себя в нём. Вернее, не могла увидеть то, в чём она понравилась бы Глебу…

Второй день был более плодотворным. Она вспомнила свою детскую игру в бумажную куклу и попробовала применить этот метод на себе. Идея метода была очень проста.

Имея перед собой рисунок куклы в купальнике, можно было придумывать наряды на неё на другой бумаге, вырезать их и одевать куклу, тем самым придавая ей различный облик: от царицы до современницы.

Покопавшись в фотографиях, Инея нашла свою фотографию в купальнике и приступила к работе. Метод оказался довольно эффективным. И вскоре, она так им увлеклась, что позабыла даже о цели своей работы. В конце концов, Инея остановилась на трёх вариантах и решила показать их маме.

Лия пришла в восхищение от нового метода Инеи, но к её работам подошла критически.

— Первые два варианта ни к чему не годятся. — Возмущённо говорила она, рассматривая фото эскизы Инеи. — На них ты выглядишь чопорной старой девой, конца прошлого века, злой на весь мир за то, что её красота никем не оценена. А вот третий вариант, я думаю, подходит.

На ней Инея была одета в узкую чёрную юбку, длиной до середина колена, которая спереди застёгивалась на длинную молнию, от низа юбки к её поясу. Сверху была белая блузка, наглухо застёгнутая, с множеством мелких пуговичек и маленьким воротничком — стойкой.

Лия долго рассматривала эскиз, а потом сказала. — Это лучший вариант, но он так широко распространён, что может вызвать подозрение у Глеба в том, что его разыгрывают.

Инея поняла, что мать права.

— Ты что-то предлагаешь? — Спросила она.

Лия кивнула.

— Идею мы оставим такую, но внесём в неё небольшие пикантные изменения. — Она говорила и вносила карандашом изменения в рисунок дочери. — Вот смотри — молния на юбке. Она у тебя начинается снизу, а заканчивается сверху? Мы её перевернём. Это даёт не только свободу твоему движению, но и возможности разыграться мужской фантазии. Ты, по своему усмотрению, можешь удлинять или уменьшать разрез спереди, становясь при этом чуть эротичной, но не вульгарной. Принимаешь? — спросила она дочь.

Инея улыбалась и кивала головой.