Невеста жабы

— Три гримасы и две улыбки, — сообщила кукла. — Или же, если вы предпочитаете платить пиццей, порцию с томатами и анчоусами и две порции с салями и красным перцем.

Зигрид расплатилась, твердо наказав себе не удивляться тому, что в ее кошельке тут же обнаружились куски пиццы. Держа покупки под мышкой, она вышла из аптеки и стала разглядывать город, протянувшийся теперь до горизонта. Все дома в нем были разного размера — одни едва размером с чемодан, а другие громоздились, как горы.

У входа в банк висел большой рекламный плакат: «Доверьте нам ваш сыр, и мы превратим его в слитки тающего шоколада!»

«Пожалуй, я просто пойду прямо, — решила Зигрид. — Я буду оставаться веселой и спокойной. Что бы ни случилось, я ни в коем случае не должна воспринимать это как угрозу. Как только мне покажется, что я в опасности, опасность тут же обретет реальность. Моя тревога сама породит моих врагов. Если же, напротив, я буду сохранять спокойствие, ничего плохого не случится».

Она решила занять себя какими-нибудь невинными пустяками и для начала стала выращивать повсюду розы. Ей достаточно оказалось подумать: «Хорошо бы эти крыши были из фруктового сахара», как черепица на домах тут же превращалась в сладости. Эти детские шалости очень развлекали ее. Развеселившись, она усилием сознания вырастила перед собой клумбу из цветов, которые пели хором.

«А еще я хочу кошек-синоптиков! — придумала Зигрид. — Пусть полоски на их шкурках меняют цвет в зависимости от того, какая погода ожидается завтра».

На подоконниках окрестных домов тут же материализовались кошки. Они уютно дремали, и их полоски отливали разными оттенками голубого.

Зигрид изо всех сил старалась поддерживать свою эйфорию, но какая-то подспудная тревога все время понуждала ее оглянуться назад. Она знала, что не должна ей поддаваться, но навязчивое желание оказалось сильнее ее воли. Когда, не выдержав, Зигрид все-таки бросила взгляд через плечо, она со страхом обнаружила, что город за спиной исчезает по мере ее продвижения вперед.

«Как будто меня преследует какой-то гигантский ластик…» — подумала она. И тут же спохватилась, укорив себя за эту мысль, потому что ей почудилось, как на горизонте из ничего стало возникать нечто, действительно похожее на огромный ластик… Ластик размером с десятиэтажный дом.

— Нет! Нет! Не надо! — вскричала Зигрид и, схватив свой распылитель доброты, выпустила в воздух облако магической жидкости. Вокруг тут же распространился чудесный аромат свежего яблочного пирога, а чудовищный ластик исчез.

Сердце девушки отчаянно билось. Она изо всех сил старалась вернуть себе спокойствие духа, но страх уже прокладывал дорогу к ее сознанию. Она заметила, что вены на тыльной стороне ладони меняют цвет. Поначалу голубоватые, они стали стремительно чернеть, вырисовывая жутковатые темные ветвления на кистях и предплечьях.

«Нет, нет!» — твердила Зигрид.

Вскоре она заметила, что свет вокруг потускнел. Задрав голову, она увидела, что небо заслоняет огромная сковорода, местами проржавевшая до дыр.

«Это образ руин инопланетного корабля, преобразованный сновидением, — подумала Зигрид. — Я не должна позволить ему отравить мое светлое пространство сна».

Сковорода в небе постепенно разрушалась, большие куски металла со свистом рассекали воздух. Зигрид снова схватила свой распылитель доброты и с жаром принялась брызгать во все стороны.

— Я хочу… — крикнула она, — я хочу, чтобы эти железные обломки превратились в куски фруктового кекса!

Стиснув зубы, она сконцентрировала всю свою умственную энергию, чтобы осуществить придуманное ею чудо. Куски металла тут же приняли вид ломтиков пирога. Долетев до земли, они рассыпались, обдав Зигрид градом изюма и цукатов.

Девушка с облегчением вздохнула.

— Что ж, пока срабатывает, — вздохнула она. — И будет работать до тех пор, пока я сама в это верю.

Она продолжила свой путь. Время от времени краски ее сна тускнели, розовый цвет становился серым, синева оборачивалась чернотой. Кошки превращались в тигров или страшных сфинксов. Но распылитель всякий раз успешно исправлял положение.

«Главное — не думать о том, что баллончик может опустеть, — спохватилась Зигрид. — Он полон, да-да, он полон доверху… и вообще он неисчерпаемый!»

К сожалению, «Фобос» продолжал действовать, и девушке становилось все труднее видеть окружающее в розовом цвете. Синеватые чешуи покрывали ее руки и ноги, и их становилось все больше. Она уже чувствовала, что вот-вот превратится в рыбу — большую, беспомощную, выброшенную на берег рыбу, которая будет биться на тротуаре, вдалеке от воды… и которую кошки-синоптики сожрут с большим удовольствием.

Нет… Нет, об этом нельзя думать.

Она подавила желание почесаться из страха услышать, как ее ногти заскрипят по чешуе, покрывающей плечи.

«Я превращаюсь в русалку», — простонала Зигрид в приступе отчаяния.

Разноцветные коты уже попрыгали с подоконников и теперь бежали следом за ней, настойчиво мяукая и норовя потереться о ее икры.