Невезучая

Как только за ним закрылась дверь, я как шар, из которого спустили воздух, плавно опустилась на ковер и, упав на колени, уткнулась лбом в пол и зарыдала. Не помню, сколько времени прошло, но я очнулась оттого, что замерзла. Первой мыслью было забраться в постель, но, вспомнив, что недавно я лежала в ней вместе с мужчиной, которого сейчас ненавижу, направилась в ванную. Пустив горячую воду, я встала под душ и стала яростно тереться жесткой мочалкой, желая смыть прикосновения его рук и губ, я даже провела ею по лицу, так что кожу защипало.

Насухо вытершись, я натянула на себя белье и одежду, в которой было бы удобно в дороге. Оставаться еще хоть некоторое время в квартире Олега, не смотря даже на поздний час, не было и речи. Сложив в чемодан все свои вещи, которые были привезены мной, я открыла сумочку, посмотреть, что у меня с наличностью. Теперь передо мной была только одна дорога домой к отцу. Зализывать раны с родными легче и безболезненнее. Насчитав, что у меня почти пятнадцать тысяч рублей, я возблагодарила бога за то, что я лишь немного тратила своих денег. Складывая их в потайной карман сумочки, я наткнулась на заграничный паспорт. Взяв его в руки и пролистав страницы до визового листка, я горько вздохнула: «Кто-то обещал отвезти меня в Италию». Я вспомнила дни, проведенные в Модене. Пусть я и работала, но получила огромное удовольствие от поездки туда. А какой мужчина пытался за мной ухаживать, замечталась я, вспомнив Фабио, и усмехнулась над собой, да, как бы ни была оскорблена женщина одним мужчиной, ее так и тянет к другим, как бабочку на огонь.

Но потом я напряглась, и подумала, а почему бы и нет. Тот мужчина, по крайней мере, меня не оскорблял и не пытался сделать наложницей, а наоборот, предлагал работу. Мой мозг судорожно заработал, занявшись вычислением и сложением. Моих денег в один конец до Италии должно хватить, так почему бы мне туда не поехать? Зачем беспокоить отца моими проблемами, ему сейчас точно не до меня.

По сотовому телефону я вызвала такси и тихо приоткрыла дверь спальни в коридор. В квартире стояла глубокая тишина. Олег, видимо, ушел в другую спальню, чтобы бы быть подальше от меня. Я, не включая нигде света, добралась до прихожей, и, стараясь производить меньше шума, натянула сапоги и пальто. Стоя на пороге, вгляделась в темноту квартиры, рассеянную отсветом уличного света, и на мои глаза набежали слезы, как только я подумала об Олеге. Сколько ни говори вслух, что ты разлюбила человека за то, что он унизил тебя, сердце влюбленное, не собиралось соглашаться с этим. Так что, пока я не превратилась в его бледную тень, надо бежать от него, подумала я, и не удержалась, чтобы не шмыгнуть носом. Открывая замок двери, я произвела в гулкой тишине квартире звук, наподобие грохота отбойного молотка, но уже не стала обращать на это внимание, и стремглав выбежала на лестничную площадку, громко захлопнув за собой дверь. Несясь по лестнице с чемоданом в одной руке, а в другой – сумочкой, я с опозданием подумала, что не оставила даже прощальной записки. Но потом подумала, пролетая мимо консьержа дома, что это и к лучшему. «Рвать, так с корнем» – и, выйдя на улицу, увидела приближающееся к дому такси.

– В Шереметьево, – бодро сказала я, садясь на заднее сиденье машины, понимая, что нечего новый этап в жизни начинать с рыдания, и захлопнула дверь.

Таксист молча, кивнул головой и, взглянув в зеркало заднего вида, резко стартовал с места.

– Это не за Вами? – неожиданно прозвучал затем его голос.

– Что?

– Посмотрите назад.

Я оглянулась. На дороге освещенной фонарем от подъезда, в черных брюках и кожаной куртке, накинутой на обнаженный торс, под медленно падающими снежинками, стоял, широко расставив ноги, Олег и растерянно смотрел вслед машине. Мое сердце дрогнуло, и я крикнула: «Постойте», но потом также быстро закричала:

– Нет, нет, не останавливайтесь, уезжаем, – и водитель начавший тормозить, дал по газам.

Через несколько секунд машина повернула налево, оставив позади дом, где я двадцать дней была счастлива, и бывшего будущего мужа, которого я любила и, несмотря ни на что, продолжала любить. Всю дорогу до аэропорта я занималась воспоминаниями и размышлением о том, что моя черная книга неудач снова пополнилась, хотя, об этом можно было и не упоминать, потому что при мысли об этом, мне казалось, что мое сердце почти перестает биться.

Глава 5

Самолет итальянской компании, совершающий полет в Рим, должен был вылететь только в шесть часов утра. Я обрадовалась этой отсрочке, потому что надо было в начале созвониться с Фабио, чтобы узнать, не передумал ли он, принять меня на работу.

В таксофоне набрала номер его сотового телефона, и услышав вызывающие гудки, подумала, что сейчас у них тоже ночь, но тут прозвучал в трубке немного удивленный голос Фабио.

– Фабио, это Ольга, здравствуйте, – сказала я по-русски, и только потом перешла на итальянский. – Извините, что побеспокоила в это время, но я сижу в аэропорту Шереметьево. Я Вас разбудила? Как вы поживаете?