Невезучая Стеша или Новогодний (не) подарок (СИ)

Живот неприятно заныл, я осторожно выбралась из постели и пошла в туалет, а затем в ванную. От вчерашней красоты и лоска ничего не осталось. Наверное, приблизительно так же себя чувствовала Золушка после бала — страшной, но счастливой, правда с ноющим от тоски сердцем.

Я стёрла остатки макияжа, расчесала и собрала волосы, быстро приняла душ. Когда вышла, столкнулась с заспанным, взъерошенным Вовой. Мои коты, словно конвоиры, от него не отходили. Таким он мне даже больше нравился. Домашний, милый, родной…

— Выспался? — заулыбалась я. Едва сдержалась, чтобы не обнять и не поцеловать. — Душ? Кофе? Очень поздний завтрак?

— Да. На всё «да», — хрипло ответил он и тоже улыбнулся.

Я дала ему чистые полотенца, отогнала котов и пошла на кухню. Когда Вова вышел из душа, я выкладывала на тарелки омлет. Свою порцию Вова проглотил за пару минут.

— Очень вкусно. Спасибо.

— Пожалуйста, — ответила я и продолжила есть.

Вова пил кофе и наблюдал за мной. Ох уж эти утра после совместно проведенной ночи — во сколько бы ни наступили, неловкость и недосказанность всегда до противного осязаемы.

— Мне было очень хорошо с тобой. Невероятно хорошо, — сказал Вова.

— Мне тоже с тобой было очень хорошо! — радостно ответила я и по лицу Вовы поняла, что вставила свою звенящую счастьем реплику перед большим и жирным «но». В душе вновь заскреблись пустота и одиночество. Впервые за всё проведённое с Вовой время.

Глава 8

Аппетит пропал. Я отпила кофе, надеялась, что Вова продолжит говорить, но он молчал, а я не знала, куда себя деть от неловкости.

— Хочешь бутерброд или ещё омлет могу приготовить? — сменила тему я и сделала вид, что никаких восторженных заявлений не делала.

— Хочу ещё с тобой увидеться, — хитро сощурился он и улыбнулся.

Мгновенно стало жарко, а низ живота потянуло в приятном спазме. Я тоже хотела ещё увидеться. Хотела почувствовать горячее дыхание Вовы на коже, опьянеть от обжигающих ласк его языка, замереть от восторга, когда сильное тело Вовы накроет моё. Я хотела ещё раз услышать низкий тихий стон Вовы на пике наслаждения, увидеть его глаза в этот момент и ленивую улыбку после. Но я знала, что это край бездны. Упаду в неё, а потом долго буду выбираться обратно, собирать душу по кусочкам. Влюбляться всегда опасно. Влюбляться в того, кому чувства не нужны, откровенно глупо. Поэтому я сглотнула и отвела взгляд.

— Думаю, не стоит, — отрицательно качнула головой я.

— Почему? — Он сильно удивился. Видимо, ждал продолжения флирта. — Нам же обоим было хорошо. Разве нет?

— Было. Но пусть лучше наша история будет как хороший фильм с приятным послевкусием, а не как сериал со слитой концовкой, — печально улыбнулась я.

— Вот сейчас не понял, — нахмурился Вова.

Я вздохнула. Увы, ни одной другой аналогии на ум не приходило.

— Мне было с тобой хорошо, и я хочу запомнить этот вечер именно таким, ничем не омраченным. Как добрый, романтичный, новогодний фильм. Но если мы ещё увидимся, я, скорее всего, в тебя влюблюсь, и какое-то время нам будет здорово, но потом всё придёт к весьма печальному финалу.

— То есть ты не хочешь со мной больше встречаться, потому что я не могу пообещать тебе штамп в паспорте? Что ж у вас, у девушек, за пунктик-то? — Он откинулся на стуле и сжал челюсти.

Красивый. Когда улыбается и когда хмурится и злится как сейчас. Хотелось погладить его по лицу, чтобы пальцы кольнула щетина, и чтобы складка между бровей разгладилась. Но нельзя. Мы снова чужие и, кажется, опять не понимаем друг друга.

— По-моему, пунктик у тебя, а не у меня, — поморщилась я. — Я ЗАГСа не боюсь, но выскочить замуж не предел моих мечтаний. И тебя под одну гребёнку со всеми моими бывшими, встречными и поперечными не загребаю. В отличие от тебя. Если для тебя все женщины одинаковые, то продолжать разговор смысла точно нет.

— Ладно. Ты права. Прости, — вздохнул он. — Но я тогда не понимаю, если официальный брак для тебя неважен, почему мы не можем видеться? Какие отношения ты хочешь?

— Не знаю, — развела руками я. — За двадцать семь лет не было у меня таких отношений с мужчиной, в которых я была бы счастлива продолжительное время. Самые искренние и крепкие отношения у меня сложились только с котами. — Словно поняв, что я говорю о них, мои чернушки оживились. Ёшка лег мне на ноги, а Кощей развалился на коленях. И оба затарахтели как бензиновые генераторы. Я нежно почесала Кощея за ухом. — Но я точно знаю, чего не хочу, — продолжила я тише. — Не хочу, чтобы мной пренебрегали. Чтобы внушали, что я недостаточно хороша. Я не хочу доказывать, что лучше какой-то Маши, Оли или Кати. Нахлебалась я этих соревнований вот так, — я провела ладонью по горлу. — Устала, вот прям на всю жизнь устала от эмоциональных качелей. А то, что ты предлагаешь, это они и есть: пока всё сладко и гладко, ты рядом, а как что-то не понравилось — прости-прощай.

— Так просто надо стараться не выносить друг другу мозг по мелочам, и будет всем счастье. Никаких качелей, — фыркнул он.

— Нет, Вов, это так не работает, — печально улыбнулась я.

— Откуда ты знаешь?