Невидимая девочка и другие истории

— Да ладно? Если бы ты внимательно слушал, от тебя бы не ускользнуло, что кровать осталась, а она, мой дорогой Снифф, была из чистого золота и вся утыкана алмазами и сердоликами.

(Что касается Седрика, то из топазов Гафса сделала своей дочке серёжки, а Седрику вместо них пришила глаза-пуговицы. Снифф нашёл Седрика, брошенного под дождём, и забрал к себе домой. Лунный камень, к сожалению, смыло, и его так и не удалось найти. Но Снифф не перестал любить Седрика, правда теперь он любил его просто так. И это некоторым образом делает ему честь.

Примеч. авт.)

Ёлка

Один из хемулей стоял на крыше и копался в снегу. Его жёлтые варежки быстро стали совсем мокрыми и неприятными. Хемуль пристроил их на трубе, вздохнул и продолжил копать. Наконец он добрался до люка в крыше.

— Ага, вот. А внизу, значит, эти сони. Всё спят, спят… Пока другие из последних сил трудятся в ожидании Рождества.

Хемуль встал прямо на крышку люка и, поскольку он не мог вспомнить, куда она открывается — наружу или внутрь, осторожно попрыгал. Люк открылся внутрь, и хемуль полетел вниз — сквозь снег, темноту и всё, что муми-тролли к зиме затащили на чердак.

Хемуль был очень раздражён. Как назло, ещё и варежки куда-то подевались. А ведь это была его любимая пара.

Протопав вниз по лестнице, он распахнул дверь и сердито гаркнул:

— Скоро Рождество! Сколько можно спать? Говорю же, Рождество на носу…

Здесь — как обычно — спали обитатели Муми-дома. Они провели в спячке уже несколько месяцев и не собирались просыпаться до самой весны. Сон приятно и размеренно покачивал их на своих волнах, пронося сквозь один долгий и тёплый летний вечер. Но сейчас во сне Муми-тролля вдруг повеяло тревогой и холодом. Ему снилось, будто кто-то стягивает с него одеяло, злится и кричит, что скоро Рождество.

— Что, уже весна? — пробормотал Муми-тролль.

— Весна? — нервно переспросил хемуль. — Рождество, понимаешь ты, Рождество! У меня ничего не готово, не прибрано, а тут ещё вас откапывай. Варежки, ясное дело, мне никогда уже не найти. Все словно с ума посходили, ничегошеньки не сделано…

Хемуль протопал обратно на чердак и вылез через люк на крышу.

— Мама, проснись! — в ужасе позвал Муми-тролль. — Случилось что-то страшное! Какое-то Рождество!

— Ты о чём? — спросила мама, высунув нос из-под одеяла.

— Я сам толком не знаю, — ответил её сын. — Но ничего не готово, кто-то потерялся, и все сошли с ума. Неужели опять наводнение?

Он осторожно потряс Снорочку и прошептал:

— Ты только не пугайся, но произошло что-то ужасное.

— Спокойно, — сказал Муми-папа. — Главное — сохранять спокойствие.

Он встал и завёл часы, которые остановились ещё в октябре.

А потом они все вместе поднялись по лестнице, на которой остались мокрые следы хемуля, и вылезли через люк на крышу Муми-дома.

Небо было такое же синее, как всегда, так что на этот раз дело явно не в огнедышащей горе. Только вот всю долину завалило мокрой ватой — горы, деревья, реку, дом. И было холодно, холоднее, чем в апреле.

— Это и есть Рождество? — удивился папа. Он зачерпнул полную горсть ваты и принялся рассматривать. — Интересно, оно выросло из-под земли или упало с неба? Если оно появилось вдруг и разом, то, наверное, это было очень неприятно.

— Папа, это снег, — сказал Муми-тролль. — Я точно знаю, что это снег, а он выпадает постепенно, а не вдруг и разом.

— Да что ты говоришь! — воскликнул папа. — Но всё равно это не очень приятно.

Мимо на финских санках проехала тётка хемуля. Она везла ёлку.

— Неужто проснулись? — равнодушно сказала она. — Не забудьте раздобыть ёлку, пока не стемнело.

— Но зачем… — начал было Муми-папа.

— Мне некогда! — крикнула через плечо тётка и понеслась дальше.

— Пока не стемнело, — прошептала Снорочка. — Она сказала: пока не стемнело. Значит, всё самое страшное начнётся вечером…

— Видимо, чтобы спастись, нужна ёлка, — размышлял папа. — Ничего не понимаю.

— Я тоже, — грустно проговорила Муми-мама. — Но прежде чем идти за ёлкой, наденьте, пожалуйста, шарфы и тёплые подследники. А я пока растоплю печку.

Несмотря на катастрофу, папа решил свои ёлки не трогать, ими он очень дорожил. Поэтому они перелезли через забор к Гафсе и выбрали большущую ель, которая ей явно была ни к чему.

— Думаешь, под ёлкой можно укрыться от опасности? — спросил Муми-тролль.

— Не знаю, — отвечал папа, работая топором. — Пока что мне ничего не понятно.

Они почти уже дошли до реки, когда им навстречу выскочила Гафса. В руках она держала бесчисленные свёртки и пакеты.

Гафса вся раскраснелась, она была очень взволнована и, к счастью, не узнала свою ёлку.

— Разгром и беспорядица! — кричала Гафса. — Нельзя позволять невоспитанным ежам… Как я уже говорила Мисе, это просто безобразие…