– По правде говоря, довольно скучно. Встал поздно. Лентяйничал. Сейчас я как бы наслаждаюсь свободой. – Он объяснил Диане свою текущую рабочую ситуацию во время одного из их онлайн-чатов. Разумеется, он стыдливо обошел те аспекты, которые бы выставили его в дурном свете, зато подчеркнул те, которые подвигли ее сказать следующее: «Ой, честно, в наши дни ничего и сказать нельзя, верно?»
– Я вас не виню, – говорит Диана. – На вашем месте я поступила бы точно так же. Я так крепко привязана к своей работе, что это даже не смешно. Каждый день встаю в шесть часов, сажусь в автобус с Сэмом и везу его в группу на завтрак, обычно он там первый, бедняжка. Потом еще один автобус до станции метро, на работе я в восемь тридцать, восемь часов абсолютной скуки, метро, автобус. Потом надо забрать Сэма с продленки после уроков. Автобус домой. Приготовить ужин, домашнее задание, работа по дому, постель. И так каждый божий день. Я бы все отдала за передышку. За возможность пусть ненадолго выпрыгнуть из этого беличьего колеса. Увидеть, что еще может мне предложить жизнь. Конечно, это хреново, что начальство отпустило вас без боя, но считайте, что вы просто получили немного времени, чтобы перевести дух, чтобы побыть самим собой.
– А как же отец вашего сына? – спрашивает Оуэн. – Он разве никогда не помогает?
– Он умер, – коротко отвечает она.
Оуэн сконфуженно сглатывает. Ее муж вовсе не беспомощный, недостойный ублюдок, которым он его считал, а покойник.
– Извините, – говорит Оуэн. – Честное слово, извините.
– Ничего страшного. Для меня он был мертв уже давно. Мы прожили вместе всего пару лет. Он умер девять лет назад. Странная статистика. Трудно понять, как на самом деле к этому относиться. А что насчет вас? Вы когда-нибудь были женаты?
Он качает головой.
– Нет, – говорит он. – Ничего такого.
Она понимающе улыбается, как будто видит его насквозь, видит его одиночество и его отчаяние, но это ее не отталкивает. Как будто она раньше встречала кого-то вроде него.
Приносят их заказ: тальятелле аль рагу для Оуэна, ризотто с морепродуктами для Дианы.
– Мне давно не было так хорошо, – признается она. Оуэн замирает, поднеся вилку ко рту. Он кладет вилку, смотрит на Диану и с ноткой удивления в голосе говорит:
– Мне тоже.
19
Возвращаясь домой на метро, Оуэн чувствует, как во всем его теле поднимается волна удовольствия. Он представляет себе это в виде кляксы розовых чернил, расплывающейся по мокрой плотной бумаге. Он как будто заново появился на свет, а все потому, что милая, чуть полноватая женщина из Колиндейла разговаривала с ним так, как будто в течение вечера он был человеком.
Он немного пьян, и это усиливает его приятное настроение. Диана оказалась любительницей пропустить бокал-другой, и Оуэн был вынужден прибавить скорости, чтобы не отстать от нее. Шампанское было выпито менее чем за сорок минут, после чего они одолели на двоих бутылку вина, а когда та опустела, каждый заказал по коктейлю. Оуэн теперь не может вспомнить, как назывался его коктейль, но в нем была текила, и на вкус он напоминал дым.
Он был достаточно пьян и достаточно счастлив, чтобы в залитом ярким светом вагоне метро не чувствовать на себе взгляды окружающих. Он не завидует наводнившим улицы влюбленным парам, сжимающим в руках красные розы. Он не злится, когда люди переходят у него перед носом дорогу или не пропускают его. Его не волнует, видят они его или нет, потому что этим вечером его видели целых три часа.
Оуэн раз за разом прокручивает в своем воображении вечер: легкий, непринужденный разговор, добрый взгляд Дианы, то, как она все время трогала волосы, ободряюще кивала ему, когда он говорил о себе, медлительность в самом конце вечера, как будто Диана пыталась отсрочить его финал.
Оуэн поднимается по холму к своему дому. Воздух становится ледяным. Мимо, держась за руки, проходит пара, женщина сжимает букетик красных цветов. От них пахнет вином. Оуэн чуть не крикнул им что-то вроде «С Днем святого Валентина, дорогие друзья!», но передумал и успел прикусить язык.
Подавив смешок, он сворачивает налево и проходит мимо человека, выгуливающего маленькую белую собачку.
– Добрый вечер, – говорит мужчина.
Оуэн слегка вздрагивает.
– А-а-а, – бросает он через плечо и спешит добавить: – Добрый вечер.
Он проходил мимо этого человека и его собаки сто раз за эти годы, но сейчас впервые поздоровался с ним. Оуэн улыбается про себя.