Невидимая девушка

По неподтвержденным данным, при обыске под окном спальни Пика полицейские обнаружили вещи, в том числе чехол для телефона, которые предположительно принадлежали пропавшему подростку. Также считается, что на кирпичной кладке рядом со спальней Пика и в траве внизу были обнаружены пятна крови. Судебно-медицинские эксперты все еще находятся на месте, и расследование продолжается. Тело пока не найдено, и поиски Сафайр Мэддокс продолжаются».

Кейт возвращает телефон Роану. Она вспоминает, как ей было стыдно, когда несколькими неделями ранее она послала полицию к двери Оуэна Пика. «Но я была права, – думает она теперь, – я следовала своим инстинктам, и инстинкты оказались абсолютно точны».

– Ты это читал? – спрашивает она. – О его приставании к студенткам на работе. По-моему, тут все ясно, верно? Это он.

Роан берет из ее руки телефон.

– Похоже на то. Да.

Кейт делает глоток вина и задумчиво смотрит на Роана.

– Но все же это так странно, правда? Что она была здесь? На нашей улице? Я имею в виду, почему здесь? Из всех мест? А почему он и почему она? Это просто… – Она вздрагивает. – Это пугает.

Роан пожимает плечами.

– Думаю, она жила недалеко отсюда. И это одна из улиц, по которой можно пройти в деревню. Может, в конце концов, все не так уж и странно.

– Но тогда куда она шла? Пока никто не сказал, что они договорились о встрече?

– Я не знаю, – говорит Роан и разводит руками. – Я ничего не знаю о ней и о ее личной жизни.

Кейт вздыхает.

– Подумать только, – говорит она, – он выслеживал Джорджию в прошлом месяце…

– Что ж, слава богу, у нее хватило здравого смысла позвонить тебе.

– Да. Абсолютно. Не могу даже…

– Нет, – говорит Роан, мягко качая головой. – Нет. Я тоже не могу.

* * *

В тот вечер Кейт наблюдает из окна спальни за домом напротив. Ей хочется узнать, не привезет ли полиция Оуэна Пика домой. Но на улице тихо. С черного, затянутого облаками неба сыплет мелкая морось. Сквозь желтый свет уличных фонарей Кейт видны шелковистые волокна этого мелкого дождя. Полицейская лента ограждения исчезла с дороги, но все еще прилеплена к воротам строительной площадки. Завтра выходные. Интересно, проводит ли полиция судебно-медицинский осмотр места преступления по выходным? Кейт понятия не имеет. Она слышит звук у себя за спиной и оборачивается, ожидая увидеть Роана, но это не он, это Джош.

– Что ты делаешь? – спрашивает он.

– Просто смотрю, что там происходит.

Он кладет руку ей на плечо, и Кейт накрывает ее своей.

– Мне его жаль, – говорит он.

Кейт поворачивается и смотрит на сына.

– Кого?

– Его, – говорит он. – Мужика из того дома. У меня гадкое чувство. Все будут думать, что он это сделал, даже если это не он.

– Почему ты считаешь, что это не он?

– Я этого не говорил, – отвечает Джош. – Просто человек невиновен, пока его вина не доказана, и все дела. Но людям нравится, когда кого-то обвиняют. Им нравится знать, кто он, этот мерзавец. В кого кидать тухлые яйца. Камни. Мне его жаль.

Кейт поворачивается и смотрит на сына. Она берет его щеки в ладони и ощущает на них трехдневный юношеский пушок, мягкий, как летняя трава.

– Ты такой милый мальчик, – говорит Кейт. – Такой милый мальчик.

Джош улыбается и трется лицом о ее ладонь, затем притягивает мать к себе, чтобы обнять. Она чувствует все его кости и сухожилия. От него пахнет кондиционером для белья, которым она пользуется при стирке. И еще чем-то, слегка похожим на табачный дым. Кейт задается вопросом, курит ли он. И если курит, то как ей к этому относиться? Она сама курила в четырнадцать. В полях и у железнодорожных путей, за стенами и живыми изгородями. Она курила «Силк катс». Она таскала их у своей матери, а когда та узнала об этом и начала прятать свои сигареты, стала курить самокрутки. Может ли Кейт сердиться на него за то, что когда-то делала сама?

Ей кажется, что в нынешней атмосфере убийства и крови она даже не возражает против того, что ее сын, возможно, курит. Может, позже она будет возражать. Она отпускает Джоша и улыбается.

– Я уверена, что справедливость восторжествует, – успокаивающе говорит она. – Я уверена, что настоящий виновник будет наказан.

36

Уже почти полночь. Оуэн все еще сидит в бледно-голубой комнате с длинным узким окном и двусторонним зеркалом. Инспекторы Керри и Генри все еще сидят напротив него. На столе перед ними два пустых бумажных стаканчика, упаковки от трех батончиков «Кит-кат», четыре пустых пакетика из-под сахара и три деревянные ложечки-мешалки. Оуэн проводит пальцем по краям небольшой лужицы пролитого чая и вытягивает из нее подобие щупальца осьминога. Он делает это еще семь раз, и, наконец, осьминог готов.

Судя по всему, они ждут отчета от полицейских, которые весь день обыскивали его спальню. Барри сидит рядом с Оуэном, ковыряя кутикулы ногтей. На его манжетах запонки с зелеными камнями и рубашка в лилово-зеленую клетку. В этой комнате с похожими на фотороботов полицейскими и облупившимися стенами Барри смотрится инородным телом. Особенно по контрасту с самим Оуэном, от которого уже начинает попахивать потом.