Читаем Невидимая птица полностью

Как от гадалки предсказаний,все вы хотите от меняошеломляющих признаний…Но то, как жизнь учила нас,из года в год, день ото дня,неутомимо каждый час –не перескажешь все равно.Да, было: узкая кроватьи за решеткою окно(высокое – нельзя достать).На крыше голуби слышны…Зачем летят они сюдаподслушивать, тревожить снывсех осужденных до суда?А женский голос за стенойпоет свободно, без стыда,о том, что сделала со мной,о том, что сделала с другими(навеки, до конца чужими)неумолимая мечта…Не важно – эта или та .<p><strong>«Огнем холодным, синеватым…»</strong></p>Огнем холодным, синеватымгорели люстры фонарейна площади. А у дверейпосольства, с видом виноватым,толпа взволнованно молчала.Все ждали чуда в эту ночь,хоть знали с самого начала,что поздно, что нельзя помочь.И что им в том, что осудиличужих людей, в чужой стране…В необъяснимой тишинеразъехались автомобилиполиции. Приотвориласьвнезапно дверь и вновь закрылась.И по толпе в одно мгновеньекак током пробежала дрожьсочувствия и возмущенья…Пусть в каждом лозунге есть ложь,но нет и правды без пристрастья.Где вера есть – она слепа.На бальной площади Согласьяв холодном свете фонарейказалась жалкою толпаидущих по домам людей.<p><strong>ИЮЛЬ</strong></p><p><strong>«В сумерках я просыпаюсь с привычною…»</strong></p>В сумерках я просыпаюсь с привычноюнеумолимой тоской по тебе…Небо проходит над крышей фабричною,туча огромною куклой тряпичноюсловно застряла в трубе.Снова страницы вечерней газеты…Кончилась в Индокитае война,падает золото – слитки, монеты,мужа убила в припадке жена,скоро появится новая мода,месяц продлится плохая погода…Длится, продлится – а счастья все нет.Ночь, неизбежная ночь надвигается.В окнах фабричных уже зажигаетсясиний, больничный, волнующий свет.Нужно терпение. Было терпение…Кто говорит, что не сходят с ума с горя?Ведь завтра опять воскресение,значит, и завтра не будет письма.<p><strong>«Лишь мысль об одном постоянна…»</strong></p>Лишь мысль об одном постояннана фоне расплывчатых дум.Далекий, как шум океана,доносится улицы шум…Раскаты внезапного громаоткуда-то издалека.Над крышей соседнего домасветлеют уже облака…Июльская ночь коротка.Июльская ночь бесконечна,не спится, и думаю я –измена твоя глубоко человечна,но как ограниченна, пусть высока,суровая верность моя.<p><strong>«Я привыкаю к безразличью скуки…»</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный пепел

Похожие книги

История Петербурга в преданиях и легендах
История Петербурга в преданиях и легендах

Перед вами история Санкт-Петербурга в том виде, как её отразил городской фольклор. История в каком-то смысле «параллельная» официальной. Конечно же в ней по-другому расставлены акценты. Иногда на первый план выдвинуты события не столь уж важные для судьбы города, но ярко запечатлевшиеся в сознании и памяти его жителей…Изложенные в книге легенды, предания и исторические анекдоты – неотъемлемая часть истории города на Неве. Истории собраны не только действительные, но и вымышленные. Более того, иногда из-за прихотливости повествования трудно даже понять, где проходит граница между исторической реальностью, легендой и авторской версией событий.Количество легенд и преданий, сохранённых в памяти петербуржцев, уже сегодня поражает воображение. Кажется, нет такого факта в истории города, который не нашёл бы отражения в фольклоре. А если учесть, что плотность событий, приходящихся на каждую календарную дату, в Петербурге продолжает оставаться невероятно высокой, то можно с уверенностью сказать, что параллельная история, которую пишет петербургский городской фольклор, будет продолжаться столь долго, сколь долго стоять на земле граду Петрову. Нам остаётся только внимательно вслушиваться в его голос, пристально всматриваться в его тексты и сосредоточенно вчитываться в его оценки и комментарии.

Наум Александрович Синдаловский

Литературоведение
Повседневная жизнь русских литературных героев. XVIII — первая треть XIX века
Повседневная жизнь русских литературных героев. XVIII — первая треть XIX века

Так уж получилось, что именно по текстам классических произведений нашей литературы мы представляем себе жизнь русского XVIII и XIX веков. Справедливо ли это? Во многом, наверное, да: ведь следы героев художественных произведений, отпечатавшиеся на поверхности прошлого, нередко оказываются глубже, чем у реально живших людей. К тому же у многих вроде бы вымышленных персонажей имелись вполне конкретные исторические прототипы, поделившиеся с ними какими-то чертами своего характера или эпизодами биографии. Но каждый из авторов создавал свою реальность, лишь отталкиваясь от окружающего его мира. За прошедшие же столетия мир этот перевернулся и очень многое из того, что писалось или о чем умалчивалось авторами прошлого, ныне непонятно: смыслы ускользают, и восстановить их чрезвычайно трудно.Так можно ли вообще рассказать о повседневной жизни людей, которых… никогда не существовало? Автор настоящей книги — известная исследовательница истории Российской империи — утверждает, что да, можно. И по ходу проведенного ею увлекательного расследования перед взором читателя возникает удивительный мир, в котором находится место как для политиков и государственных деятелей различных эпох — от Петра Панина и Екатерины Великой до А. X. Бенкендорфа и императора Николая Первого, так и для героев знакомых всем с детства произведений: фонвизинского «Недоросля» и Бедной Лизы, Чацкого и Софьи, Молчалина и Скалозуба, Дубровского и Троекурова, Татьяны Лариной и персонажей гоголевского «Ревизора».знак информационной продукции 16+

Ольга Игоревна Елисеева

История / Литературоведение / Образование и наука