Невидимая сторона

— Он ведь, как и ты, одаренный, — продолжил скандинав, которого появление бронированных орков явно привело в хорошее настроение. — У Яцека дар артефактора. Только не захотел он бросать привычное дело наемника, вот и развивал управление артефактами, а не их создание. На нем щитовых девайсов почти дюжина.

Действительно, я и сам замечал, что в последнее время мне удается управлять щитом не только при помощи движения зажатым в кулаке стикером основы, но и немного изменять конфигурацию самого силового поля. Надо будет уточнить этот нюанс у Бисквита. Впрочем, вряд ли мне это что-то даст, кроме удовлетворения любопытства. Если у Дверга дар артефактора, то мне до его навыков как пешком до луны. В том смысле, что, не имея ракеты, туда не попадешь, сколько ни тренируйся.

Пока я катал эти мысли в гудящей от переживаний голове, события в складском комплексе развивались своим чередом. Китайцев кого повязали, а кого и тупо пристрелили. Кстати, впервые видел, как работают орки-штурмовики. Если честно, впечатлился до пупырышек на коже. В основном они использовали крупнокалиберные барабанные ружья, но явно любили и ближний бой, буквально разваливая на части бедных китайцев своими монструозными тесаками.

Все закончилось буквально за пару минут, и на сцену вышел главный персонаж этой китайской трагедии. Мониторы, конечно, не давали высококачественной картинки, но бешенство Иваныча чувствовалось даже через экран и сквозь бетонные перекрытия. Гоблин с минуту постоял посреди склада, а когда к нему подошел кто-то из орков и что-то сказал, схватился за телефон, словно это было устройство с кнопкой подрыва заряда где-то под моим седалищем. Такая ассоциация заставила меня вздрогнуть, когда телефон в кармане выдал марш имперских штурмовиков, и это было ну вот прямо в тему. Судя по выражению физиономии Йохана, он тоже оценил красоту момента.

Дикое напряжение окончательно покинуло меня, и опять потянуло на неуместные шутки:

— Але? — лениво спросил я, приняв звонок гоблина, но все равно при этом вскочил на ноги и сразу направился к запасному выходу из подвала.

— Ты где, залетчик? Тут пусто. Не дай духи ты меня…

— Спокойно, господин специальный инспектор, не надо так нервничать. Сейчас все будет.

Сбросив вызов, я быстро поднялся по лесенке и сдвинул основные запоры люка. Судя по всему, лязг метала замков был услышан снаружи, потому что попытка открыть люк едва не закончилась неприятностями. А все потому, что сверху кто-то так рванул фальшивый участок пола, что меня едва не выдернуло как пробку из бутылки. Хорошо хоть, вовремя отпустил ручки, а после этого еще и очень предусмотрительно отпрыгнул в сторону. Дальше пришлось пережить парочку совсем уж невеселых секунд.

В проем люка, едва не застряв в нем широченными плечами, спрыгнул орк и тут же ткнул мне в физиономию все еще горячий ствол револьверного ружья. А вот это было действительно стремно. До безумия радовало, что он вообще для начала не сбросил гранату, а еще то, что Живая сила во мне была выжата до донышка и мой дар не мог передать всю густоту энергии разрушения, исходящей от зеленокожей громадины.

Слава богу, терпения у Иваныча сейчас было с гулькин нос, так что он спрыгнул следом за орком и тут же оттеснил громадную фигуру, словно не был раз в пять легче и в три раза ниже. Гоблин явно собирался сначала облаять меня с ног до головы, а потом начать допрос, возможно с пытками, но заткнулся практически на вдохе. Его цепкий взгляд тут же оценил внутреннюю обстановку подвала. Так и не задав ни одного вопроса, инспектор рванул вдоль размещенных у стены артефактных коробов. Его забег закончился практически на старте, когда он оказался у стазис-камеры с головастиками. Даже боюсь представить, какие жуткие мысли носились в голове гоблина по прозвищу Секатор, но он удивил меня, когда после небольшого ступора развернулся и заговорил по-русски абсолютно спокойно и без малейшего акцента:

— Ну, а теперь ты расскажешь мне все очень подробно. И не дай тебе твой бог утаить хоть какую-нибудь мелочь. Начнем с ответа на вопрос, кто только что выглянул из вон той двери и спрятался обратно, словно увидел свою смерть.

Конечно спрятался. Йохану вообще хорошо, он сейчас, так сказать, в «домике», а я потею между нависающим словно пизанская башня орком и гоблином, излучающим злобу и желание убивать. Но делать нечего, нужно отвечать на вопросы, и, как было предложено, начал я с первого:

— Это Йохан. Он хороший парень. Ни бить, ни тем более убивать его не надо.

Эту просьбу я высказал на общем, прежде всего обращаясь к орку. Очень уж недобро зеленокожий здоровяк поглядывал туда, где он явно прошляпил мелькнувшую голову хумана.

За следующий час из меня чуть душу не вынули. Йохану опять хорошо: Иваныч задал с десяток вопросов и отпустил, желая избавиться от неудобного свидетеля раньше, чем подъедет кто-то из жандармского начальства. А вот меня он вывернул наизнанку, причем несколько раз. По крайней мере именно так я себя чувствовал, когда гоблин наконец-то успокоился и приказал мне убираться домой.