Невидимка и (сто) одна неприятность (СИ)

Чужие взгляды по ощущениям протыкали насквозь, прожигали дыры. Свистящий шепот, ввинчивался в уши неразборчивым, раздражающим потоком.

И я нервно цеплялась за широкую ладонь Лагранжа, пряталась за его спину и снова отчаянно мечтала стать Невидимкой.

— Я не дам тебя в обиду, ежик.

Наверное.

Только ты ведь не всегда рядом...

Ненавижу девичьи разборки в туалете. Ничего более… более глупого и оскорбляющего собственное достоинство я придумать не могу.

Раньше я как-то не попадала в такие нелепые ситуации, и смотрела на участниц высокомерно, сверху вниз. А теперь вот —  сама… сподобилась.

Королевские каблуки отбивали ритм по плитке — цок-цок-цок! —  и даже по звуку шагов было понятно, что Мирей раздражена и ищет, на кого выплеснуть это настроение. Ищет жертву.

И я в этом нелепом положении ее устроила бы как нельзя больше.

К сожалению, в мои планы не входило радовать первую красавицу собственным унижением —  поэтому я своевременно приняла меры. Дверца моей кабинки не откроется, пока я не решу. И я не собираюсь выскакивать и залечивать ее раненое самолюбие.

Когда дверь в уборную снова стукнула, я вздохнула: к ее величеству группа поддержки пожаловала.

Н-да. В женском туалета сегодня аншлаг!

— Господи, скажи мне, ну вот чего ты к ним прицепилась, а? —  голос Алисон меня не удивил, а вот то, что она говорила, оказалось совершенно неожиданным.

—  Лисси, не зуди! — огрызнулась Мирей.

И ласково-ласково позвала:

—  Ла-а-али-и!

И от этого почему-то было даже страшнее, чем когда Крис сотрясал стекла в окнах. Ну что бы он мне сделал? Максимум, уронил бы на голову кусок штукатурки, обсыпав белой пылью, выставив чучелом и посмешищем. А вот мисс Минелли...

—  Мирей, ты ведешь себя так, будто бы тебя снова послал лесом молоденький муж твоей матери, — Алисон говорила тихо, устало и, кажется, разочарованно. —  Знаешь, если ты сейчас сделаешь одну из штук, которые ты любишь... ты потеряешь и мою дружбу, и уважение!

Цокающие каблуки замерли. Потом крутнулись на месте, зарапнув пол с противным звуком.

—  Да-а-а? Вот как ты заговорила, Лисси?.. то-то я смотрю, ты не слишком-то удивлена... Ты, часом, не знала об этом заранее?..

Алисон только фыркнула в ответ на этот угрожающий голос:

—  Не то чтобы знала... Просто у меня есть Адриан. А на всех остальных мне бесконечно наплевать.

Молчание —  и я представила, как две закадычные подружки меряются взглядами...

А потом Мирей фыркнула, и ее настроение, переменчивое, как ветер на море, сменило курс:

—  Хэмптон! Где ты? Ну же, выходи, Невидимка!

Голос Мирей звучал уже не ласково, а капризно-стервозно — как всегда, в общем.

—  Господи, Лали, да выходи уже, ничего тебе не будет! — и я воочию представила, как она с этим тоном закатывает прекрасные глаза.

—  Ваше королевское величество, —  буркнула я, —  А можно мне сперва закончить свои дела? Ну, прежде чем являться пред ваши очи!

—  За лесть —  зачет! —  теперь Мирей хихикала, как будто ничего и не было.

Ладно. Ну ее, эту малахольную. Лучше не тянуть, пока у нее настроение в очередной раз не сменило курс...

Я одернула одежду, стерла защитные руны и вышла из кабинки.

—  Вот что, Невидимка! —  торжественно объявила Мирей, как настоящая королева в присутствии своей первой дамы. —  Не ожидала от тебя такого ошеломительного хамства. Но раз уж ты в некоторой степени из моей свиты —  я даю вам своё благословение!

Точно. Я-то думала — чего мне всё это время не хватало? А оказалось —  благословения Мирей! Я с трудом удержала лицо —  хотя ужасно хотелось спрятать его в ладони.

Хотя кому я вру — не хватало. По крайней мере, я буквально ощутила, как от этих слов расслабились и вернулись на свои места все зажатые и нервно подрагивающие органы.

—  Только не зазнавайся, —  одернула она. —  И вот еще... у тебя есть это самое? Ну, ты меня понимаешь. Девочка должна заботиться о себе сама! Мальчики в этом плане такие эгоисты!

От лекции по контрацепции я спаслась, сказав, что мне срочно нужно в библиотеку. А убегая, постаралась выглядеть все же не слишком довольной.

Это твои мальчики — эгоисты! А мой — умница и золото.

— Пурум пурум пум пум, пурум пурум пум пум,  — бубнила я себе под нос детский мотивчик, листая и откладывая очередную книжку в библиотеке. В моем углу, “историческом”, никого не было, можно было позволить себе этакие вольности.

У меня было “окно”, призванное дать мне время на самостоятельные занятия, а Даниэля упекли на какие-то процедуры. Необходимость запираться ото всех в комнате душила, поэтому я сбежала сюда, в попытках совместить приятное с полезным: а именно тишину и отсутствие жгучих взглядов с поисками Лианны Дорнвейл.

Если нам старательно мешали узнать это имя, значит что-то в нем должно быть.

Лианна Дорнвейл, девятнадцать лет.

Вряд ли, конечно, она была известной личностью, но вдруг…

Книжка за книжкой, страница за страницей.

Я отодвинула очередную стопку и полезла на стремянку за следующей.

Нога промазала мимо перекладины. провалившись куда-то в пустоту, я потеряла равновесие и рухнула на пол вместе со стремянкой!

Встала, потирая занывший локоть — не то, чтобы больно, но обидно.