Невидимой нитью

С тех пор прошло достаточно времени, чтобы Майя и родители Мартина нашли общий язык. Его мать Ванесса даже начала называть Майю «милой». Да мало ли, какие недоразумения случаются поначалу. У многих такое бывает. Не смертельно. Сейчас-то в их отношениях всё нормально. Как раз завтра должна состояться очередная примерка платья, и Ванесса обещала приехать, чтобы составить компанию.

В данный момент Майе надлежало бы готовиться к визиту будущей свекрови.

Она стукнулась головой о подголовник и прикрыла глаза.

– До сих пор не верю, что делаю это.

– Что? – тут же отозвался бас.

Чёрт… Он же всё слышит. Почти так же, как его бабка.

– Брайтон, – Майя повернула голову на подголовнике. – Никогда не срывалась с места вот так.

– Я тоже не срывался, – Хью уперся локтем в дверь, задумчиво потёр губы пальцами. Ужасно заманчиво. – Но это только Брайтон. Вечером будем дома.

Дома. Где «дома»? У неё еще остался дом?

Майя снова закрыла глаза и отвернулась к окну. Теоретически, дом у неё есть. Квартира матери и отчима, в которой прошло детство. Только это, пожалуй, последнее место, куда хотелось бы вернуться.

Глава 10

Поля и насаждения мелькали за окном Форда уже минут пятнадцать. Лондон давно остался позади, пригород тоже, серая трасса лентой убегала вперед. Из динамиков лился тихий гитарный перебор. Майя уснула, как только машину перестало дёргать на светофорах. Хью уловил этот момент: её пальцы, придерживающие на коленях рюкзак, расслабились, и одна рука упала на колено. Поэтому пятнадцать минут в салоне царила смесь мирного молчания и гитары.

Хью оторвал руку от руля, широко зевнул в кулак. Поставил локоть на дверь и свесил кисть.

Это даже мило. Безрассудно, но мило и трогательно. Второй раз за сутки она отключилась в его обществе без страха, что её увезут в лес и запрут в подвале заброшенной хижины. Интересно, такие еще остались? Или ушли в прошлое вместе со сказками? А даже если ушли, в мире полно сырых тёмных подвалов. Неужели Майе не страшно? Они знакомы сутки. Всего сутки. А она вот так слепо доверяет ему.

Мимо пронёсся большой красный Ниссан и умиротворённость салона нарушил громкий звук клаксона, пробившийся с улицы. Нервный? Больной? Хью снова зевнул. Покосился на спящую девушку: на сложенные в красивый бант губы, на простую майку без рукавов, натянутую на груди, тонкую талию, подчёркнутую высоким поясом джинсов…

И всё-таки её доверие ужасно льстило. Её жених просто невероятный, непроходимый, законченный тупица, если сумел так профукать это доверие. Сознательно профукать. Вряд ли его проститутка насильно уложила в кровать и села сверху. А если бы и насильно (ха!), её можно было сбросить и выставить за дверь. Он этого не сделал. Значит, не хотел.

Ублюдок.

Хью сжал челюсть и с силой вцепился в руль. До хруста в суставах.

Если бы Майя была его невестой, ни одна другая женщина не получила бы от него ничего, кроме скупой вежливой улыбки. Кроме бабушки, конечно. Хью тихо хмыкнул себе под нос, почесал кончик носа. Вся эта поездка – авантюра чистой воды. Но старая леди, услышав про неё, только величественно махнула рукой с трубкой и бросила: «Проваливай. Может, хоть к тридцати семи женишься».

До Брайтона осталось чуть меньше тридцати миль и чуть больше тридцати минут пути. Трасса уже обогнула Кроули, последний крупный город. Впереди только побережье. А вопрос свадьбы еще не был решен. Ничьей. Возможно, стоит разбудить Майю, поговорить о чём-то, остановиться и поесть хот-догов, наконец… Хью снова покосился на спящую девушку. Во всём виноваты «отвёртки». Похмелье проходило достаточно мягко, но всё-таки давало о себе знать, и будить её было бы бесчеловечно и эгоистично.

Еще одна машина обогнала Форд, по трассе снова разнёсся громкий автомобильный гудок. Либо люди сошли с ума, либо это что-то значит… В руку, всё еще сильно сжимающую руль, начала идти вибрация. Нарастающая. Достаточно сильная. Хью резко сорвал вторую руку с двери и вцепился в руль и ею. Но это не помогло: вибрация била в ладони, а машину начало уводить влево, к обочине. Со стороны заднего левого колеса стал раздаваться стук.

Мать твою…

Хью сбавил скорость, включил поворот и медленно сдал влево. Форд начал тормозить. Осторожно. Не спеша. Остановился полностью. Хью поднял ручник, отстегнул ремень и открыл дверь. Нога в кеде ступила на раскаленный асфальт. Мимо пронеслись сразу несколько машин, поднятый ими ветер прихлопнул к телу футболку и взъерошил волосы на затылке. Майя чуть поморщилась. Вероятно, от созданного шума. Но не проснулась. Хью тихо прикрыл дверь и размашисто пошагал вдоль металлического корпуса. Обогнув багажник, остановился напротив заднего левого колеса.

Пустого. Намотанного, как тряпка.

По спине прошел холодок. До мозга стало доходить неизбежное. Приехали.

Хью задрал руки и сцепил их на затылке.

– Твою мать… – рявкнул он.

Нога замахнулась и с силой пнула мелкий камешек, тот звякнул об асфальт и улетел в траву.

Как можно было допустить такое? Пропустить?

– Твою же в з-з-задницу, – руки упали и хлопнули по бёдрам, Хью нервно крутанулся на пятках.