Невидимой нитью

Они уже давно жили вместе, романтика из отношений безвозвратно ушла. В тот зимний вечер Мартин внезапно позвал Майю прогуляться. Ни с того ни с сего. У неё выдалась длинная выматывающая съемка в рождественских декорациях, но Мартина это не слишком заботило. Он вытолкал Майю на улицу, не дав даже застегнуть пальто.

– Ты издеваешься, – прохныкала Майя, увлекаемая вниз с крыльца.

Ноги устали, лицо болело из-за постоянного кривляния на камеру… Кстати тогда фотографом тоже был Томми. И больше всего вечером хотелось забраться на диван с ногами, есть мороженное прямо из ведра и смотреть какую-нибудь романтическую комедию. Но Мартин так не думал.

– Нет, – он развернулся, прищурился. – Я делаю тебя счастливой.

«Сомнительно», – подумала она тогда.

Мелкая гадкая морось клубилась в свете фонарей, лезла в глаза и нос, но воодушевлённого Мартина это не останавливало. Они прошли через несколько кварталов и свернули в сквер. Потаскались между голых деревьев, наверное, о чём-то говорили, но Майя упорно не помнила, о чём. Помнила только, как озябли руки к тому моменту, когда Мартин усадил её на мокрую скамейку, достал из кармана обтянутую бархатом коробочку и распахнул.

Майя не успела даже вдохнуть.

– Выходи за меня, – уверенно скомандовал он.

И улыбнулся этой самой широченной улыбкой. Глаза при этом не улыбались. Улыбка приклеилась к лицу, как у манекена.

Что её сподвигло сказать «да»? То, что она замёрзла и хотела домой? Или эта самая улыбка уверенного в себе человека, который всё распланировал и не брал во внимание усталость другой стороны и погодные условия?

Майя уставилась на кольцо с большим белым камнем, брови взлетели вверх, из головы вылетели все мысли.

– Ну так, как выйдешь? – раздалось сверху.

Она задрала голову: улыбка не отклеилась от лица Мартина ни на йоту.

– Д-да, – вырвалось из лёгких. Зубы при этом стукнули друг о друга. – Кхм… Да. Конечно, – и Майя улыбнулась в ответ такой же профессиональной улыбкой.

Впоследствии она ненавидела этот день и вечер, в частности. Он был настолько пропитан каким-то необъяснимым фарсом, что тот искрил в воздухе. После «конечно» Мартин вытянул кольцо из футляра, взял озябшую руку Майи и надел его на палец. Большое. Уже тогда большое, а потом оно стало еще больше, потому что вес начал постепенно таять от нервов.

Как только кольцо оказалось на пальце, жених обхватил ладонь Майи, потянул на себя, заставляя встать со скамейки и крепко обнял. В этот момент не пойми откуда взялся нанятый заранее фотограф и начал кружить вокруг их пары, без конца щёлкая вспышкой…

…Мартин рассказывал всем друзьям об этом вечере, как о лучшем в жизни. Хвастался фотографиями всех вечеринках, снова и снова преподнося свою версию истории. Не уставал добавлять, что ему досталась самая красивая, нежная и мягкая женщина в мире. И покладистая.

Майя снова провела большим пальцем по стеклу рамки. Закрыла себя. Открыла. Закрыла снова. Убери её с фотографии – ничего не изменится. Что интересно, когда Мартин делал ей предложение, кухня не сверкала чистотой. Ни в тот день, ни за неделю до него, ни после. Мартин не нервничал. Он знал, что всё будет так, как ему нужно. Знал, что нежная, милая, покладистая Майя потащится с ним в сквер, сядет на мокрую скамейку, скажет «да». Будет фотографироваться в унылом зимнем пейзаже, чтобы запечатлеть исторический момент для четырёх будущих детей…

Боже…

И с этим человеком она собралась провести жизнь, ни много ни мало. Воплощать его идеальный план. Терпеть, улыбаться, слушать колкости по поводу работы от всей родни, и однажды, конечно, прогнуться под них и бросить моделинг… А сам Мартин в это время будет демонстрировать всем модель идеальной семьи и трахать подружек Майи в свободное от работы время.

Всё так и будет.

Майя вытянула руку, с размаха поставила рамку на стол. По пустому дому разлетелся громкий удар дерева о стекло. К груди будто приложили дефибриллятор и нажали на спуск, сердце заработало быстрее, застучало в ушах. В глазах потемнело.

Нет. Не будет.

Она взвилась с дивана, размашисто выбежала из гостиной и понеслась вверх по лестнице. Ноги загрохотали на ступеньках.

Ничего этого не будет. Хватит. Где окажется её жизнь через пару лет? В яме. Глубокой, чёрной яме. И только сейчас можно сделать что-то, чтоб в эту яму не попасть. Например, уйти. Совсем уйти. Оказавшись на площадке второго этажа, Майя влетела в гостевую комнату. Упала на колени рядом с кроватью, запустила под неё руку, нащупала грубую ткань, потянула на себя.

На свет вылезла спортивная сумка. Пыль от неё поднялась в воздух, влезла в нос, Майя зажмурилась и чихнула. Давно сюда никто не заглядывал. Примерно с того дня, когда Мартин предложил съехаться, и вещи перекочевали из съемной комнаты в Ньюэме в этот дом… Кажется, это было только недавно, а как много всего случилось. Она снова запустила руку под кровать, снова нащупала ткань, снова рванула на себя. Вторая такая же сумка появилась рядом с первой. Отлично. Обе на месте. А где-то еще был чемодан.