Невидимые бои

После нападения гитлеровской Германии на Советский Союз Саймону предложили возглавить американскую военную миссию снабжения в Москве. Он охотно согласился поехать в Москву. Саймон очень серьезно отнесся к официальному заявлению американского правительства об установлении союзнических отношений между США и СССР. Функции, которые были возложены на него перед отъездом, Саймон воспринял как специалист, давно уже изучивший Советский Союз («Теперь-то я смогу собрать объективную информацию», — думал он). Он понимал, что правительству нужна широкая, точная и достоверная картина, чтобы эффективно планировать политику своей страны, добиваясь общей победы союзников в кровавой войне. И он был преисполнен решимости выяснять эту картину не методами стандартного шпионажа, а путем глубокого и всестороннего, честного и открытого изучения советской действительности.

Перед отъездом Саймону присвоили временное звание бригадного генерала. Такая практика существует в американской армии. Она применяется во время войны при назначении на генеральские должности за границей. Это делают для того, чтобы облегчить общение с иностранными коллегами высокого ранга. Миссию снабжения в Москве должен был возглавить по меньшей мере бригадный генерал. Подходящих генералов не нашлось. Временно дали это звание подполковнику Саймону.

Дроув «оживляет работу»

Саймон и Дроув приступили к работе в Москве почти одновременно.

Начинать Дроуву было проще. В посольстве США уже существовал готовый аппарат атташата. Многочисленные заместители и помощники военного атташе уже вели активный разведывательный поиск, вынюхивая все, что удавалось, о Советской Армии.

На следующий день после своего приезда Дроув собрал на совещание всех сотрудников атташата.

Офицеры атташата обычно ходили по Москве в штатском. Они не должны были привлекать к себе внимания в по-военному суровом городе во время ежедневных прогулок — операций визуальной разведки — или при поездках по стране. Но теперь, желая продемонстрировать новому начальству военную выучку, они явились в мундирах. Полковники, подполковники, майоры, капитаны и сержанты.

Познакомившись со всеми офицерами атташата (кое-кого он знал и ранее), Дроув разрешил всем сесть. Сам же остался стоять, подчеркивая тем самым важность первого инструктивного совещания.

— Я рад, что буду работать вместе с вами в столице мирового коммунизма, — произнес генерал многозначительно. — Первое, о чем хочу предупредить вас, — не обольщайтесь нашими союзниками. Богу и судьбе угодно было поставить сейчас нашу страну и Россию рядом, на одной стороне фронта войны против Германии. Но уже сейчас надо смотреть вперед, в будущее. Когда мы разделаемся — с помощью русских — с немцами и японцами, Россия станет нашим врагом номер 1. Этот день надо готовить уже сегодня…

Офицеры переглянулись. Подобные рассуждения они слыхали не в первый раз. Но прежде это говорилось полушепотом, в узком кругу, за бутылкой отличной советской водки.

Сейчас все излагалось тоном приказа, в официальном кабинете члена союзного посольства в столице союзного государства, на официальном совещании его аппарата.

Генерал сделал паузу, оглядывая лица участников совещания. Несколько безразличных, непроницаемых лиц, две-три пары изумленных глаз. А кое у кого глаза хищно засверкали, как у беркута, с головы которого снят охотничий колпачок.

На этих лицах и остановил свой тяжелый, неподвижный взор генерал Дроув.

— Нам предстоит оживить, реорганизовать и резко усилить разведывательную работу в этой стране. Положение военных союзников создает для нас невиданные прежде возможности для улучшения нашей работы. Надо до дна использовать все возможности для установления — и расширения — полезных контактов, подбирать кадры для вербовки… До конца использовать военную обстановку, чтобы досконально, тщательно, детально изучить военно-экономический потенциал страны, найти, определить его слабые стороны. Мы предпримем многочисленные поездки по стране. Договоримся с русским командованием о посещении фронтовых участков и прифронтовых тылов. Я ожидаю от каждого офицера целеустремленной, инициативной работы по сбору самых подробных разведывательных данных.

Вопросы? — заключил генерал.

Вопросов не было. Кивком головы военный атташе закрыл совещание.

И атташат загудел, словно пчелиный улей. Активизировались все виды разведывательной деятельности, главным образом нелегальной, агентурной.