Невидимые империи [Тайные общества старого и нового времени на Западе]

Тщеславный Вилермоз вскоре вмешался в споры, бушевавшие среди французских масонов, которые были особенно взбудоражены перспективой подчинения каким-то неизвестным руководителям за Рейном. В результате превращений, претерпеваемых группой сторонников Вилермоза, возникло общество «Благодетельные рыцари святого города». Оно придерживалось доктрины, представлявшей собой причудливое объединение мартинистского учения о «воссоединении» с миром духов и легенды о наследии тамплиеров, которая теперь уже воспринималась во Франции как сугубо немецкое изобретение. Разумеется, новое течение поспешило обзавестись и новыми высшими степенями — «рыцаря-монаха» и «Великого монаха». Взгляды Вилермоза оказали воздействие и на германских масонов, где продолжались раздоры между тамплиерами. В 1775 г. на съезде в Брауншвейге (на котором участвовали представители 23 лож, насчитывавших среди своих членов 26 владетельных князей!) от Хунда, как некогда от Джонсона, потребовали доказательств связи его с неизвестными главами «шотландского» масонства. Конечно, таких доказательств не было представлено.

В 1778 г. в Лионе был созван конвент французских «Благодетельных рыцарей» (именовавший себя «Национальной обителью галлов»), который под предлогом уточнения символики одобрил новую систему обрядов, ограждавшую орден от германского влияния. На съезде «Строгого послушания», заседавшем с июля по сентябрь 1782 г. в Германии, в Вильгельмсбаде, было решено примкнуть к системе «Благодетельных рыцарей». Генеральным Великим магистром остался герцог Фердинанд Брауншвейгский, а его заместителем был избран ландграф Карл Гессенский. Было решено отказаться от легенды о тамплиерах и абсурдного требования возвращения конфискованных у них богатств. С Орденом тамплиеров сохранялась связь только на высшей ступени иерархии, которая была превращена в чистую фикцию. Вместе с тем поборники мистицизма явно брали верх над сторонниками более рационалистических взглядов. Впрочем, по мнению самих участников, собрание не решило ни одного из главных идеологических и организационных вопросов⁵³. Французы во главе с Вилермозом выступили против антикатолического направления иллюминатов (о них — ниже). Восторжествовавший мартинизм вызывал среди немецких сторонников «Строгого послушания» сопротивление из-за одного его французского происхождения, а самого Вилермоза и его сторонников стали обвинять в том, что они являются тайными агентами иезуитов.

Не только ложи «Строгого послушания», но и остальные ложи в Германии (как, впрочем, и в большинстве других стран) сохраняли строго монархический образ мыслей. «Власть монархов и верность подданных являются двумя наиболее необходимыми основами всех государств», читаем в типичном немецком масонском сочинении второй половины века. Но вскоре система «Строгого послушания» была ликвидирована. Орден мартинистов официально прекратил существование в 1780 г., а его доктрины и символы были усвоены «шотландским» масонством. (В 1942 г. он был восстановлен во Франции под именем Ордена мартинистских избранных священников и существует и поныне.)

Начиная с середины XVIII в. тамплиерская легенда все чаще обсуждалась в печати, в том числе в быстро увеличивавшейся масонской литературе. В конце 80-х годов в Германии, по словам современника, «число масонских трактатов возрастало с каждой книжном ярмаркой». Публиковались все новые книги, излагающие тамплиерскую легенду или для подкрепления ее содержащие откровенно апологетическую историю Ордена рыцарей Храма⁵⁵. Легенда дополнялась все новыми фантазиями. «Вся тайна франкмасонства заключается в ужасной смерти архиепископа Кентерберийского Томаса Беккета»⁵⁶,—узнаем из одного трактата (речь идет об убийстве Т. Беккета по приказу английского короля Генриха II в 1170 г.).

Появлялись и убедительные опровержения легенды, одно из которых принадлежало перу известного немецкого писателя Ф. Николаи, подчеркивавшего, что нет доказательств какой-либо связи между средневековым Орденом тамплиеров XIV в. и масонами XVIII столетия⁵⁷. Другой современник писал: «Можно наблюдать, как писатели усмехаются, когда сталкиваются с мнением, будто орден был основан Адамом, Ноем или Соломоном»⁵⁸. Автор этого сочинения добавлял: «Весьма сомнительно, что в нашем отечестве до 1720 г. был хотя бы один масон»⁵⁹. Однако чаще — и это было отражением борьбы различных направлений в масонстве — одна легенда отвергалась только для того, чтобы тут же отстаивать другую. Так, автор трактата «Новейшие тайны масонов» не признавал древность ордена, утверждая, что ему немногим более 100 лет, но тут же ссылался на миф об основании масонства Оливером Кромвелем⁶⁰. Еще ранее, в 40-х годах, отрицая прямую связь масонов со строителями Иерусалимского храма, некоторые авторы признавали связь косвенную — через ремесленные союзы каменщиков⁶¹.