Невидимые (СИ)

- Уверяю, все обстоит не так, как вам кажется, - первым заговорил Червинский. - Но вы просто не поймете, если я вам расскажу. Я был вынужден...

- Вы о чем? О проданной статуэтке? О тайном визите к госпоже Рыбиной? Или о краже из моего стола?

- Я не заходил в ваш номер. Хотите - верьте, хотите - нет.

- У вас есть ключи.

- Да. От пятнадцатого. Он снимается за счет полиции. Но кто бы мне дал остальные?

- Хм... Позвольте, намекну... Прежде я искал встреч с вами, Червинский, но это время ушло.

- Признаю: визит к вам оказался не лучшей затеей. Однако, я принес и хорошие новости: Митрофанова в понедельник наконец-то предстанет перед судом.

- Вы опять ошиблись: она мне не интересна. Я упорно не вижу связи между прислугой Коховского и убийством отца. А меня - как ни странно - куда больше волнует именно он. Да, а еще мой приятель детства Батурин и украденные бумаги. Не смею задерживать. У вас наверняка дела... в Старом городе либо у Натальи Васильевны.

Бирюлев сделал вид, что вернулся к работе.

- Да, у меня и впрямь есть дела. Сегодня Митрофанова сдала сообщника. Ближе к вечеру мы навестим его логово.

- Вот как? И кто же он?

- Гробокопатель. Похищал тела с кладбища.

Репортер сморщился.

- Отвратительно. Но при чем тут невидимые?

- Митрофанова уверяет, что он - один из убийц. Доброго дня, Бирюлев.

Червинский направился к двери.

- Подождите. К чему вы мне рассказали? Ваши слова непременно окажутся в газете.

- Не возражаю.

- Я хочу поехать туда с вами и сам все увидеть.

- Тогда поспешим.

***

Под вечер из полицейского участка двинулись на телеге - хоть и медленно, но зато поместилось больше народу. Отправились в сторону погоста, широко раскинувшегося за пределами города.

На месте дорогу вызвался показать священник из кладбищенской часовни - когда его удалось добудиться. Суетливый, юркий.

- Как же так, господа? Ведь то, что вы сказали - чудовищно! Немыслимо! Разве могло прийти кому-то в голову творить столь бесовское богохульство? - все причитал он, пока полицейские шли по улицам города мертвых.

Его куда больше волновали могилы, чем убийства. Умершие здесь были важнее живых.

Маленькая лачуга гробовщика приткнулась на самом отшибе.

- У вас что, только он работает?

- Так силен, как бык. Им и обходились... Спокойный, трудолюбивый. Не пьет. С ним никогда и хлопот-то не видели! Вы, должно быть, ошиблись.

Толкнули дверь - она легко отворилась. Запахло отвратительно - гнилью и разложением. Священник зажал нос кружевным платком, другую руку приложил к области сердца.

- Боже святый! Прости, господи, что поминаю всуе - но что же там может так смердеть?

Полицейские вместе с Червинским пошли внутрь. Бирюлев не решился. От гнусного смрада и так едва не подгибались колени.

Вместо того он принялся бродить вокруг, не отходя далеко, чтобы не упустить важное. Впрочем, полицейские, набившиеся в лачугу, говорили громко. Бирюлев отлично слышал их брезгливые восклицания.

- Это мышь! Мышь в банке. Ох, тьфу...

- Аккуратнее! Постарайся больше ничего не разбить...

- Червинский! Здесь человеческий череп!

- Рука...

Заслушавшись, Бирюлев оступился. Нога соскользнула вниз, каблук застрял. Пытаясь высвободится, репортер елозил в земле. Оказалось, что он увяз между засыпанным настилом из досок.

Вырвавшись из ловушки, Бирюлев пригляделся и принялся, от нечего делать, отбрасывать землю носком ботинка вдоль линии, начерченной досками.

Поодаль обнаружился деревянный люк.

- Колодец? На кладбище? - вслух удивился репортер.

- Где? - Червинский, который, похоже, как раз вышел на воздух отдышаться, подошел ближе. - Точно. Что там?

Наклонившись, сыщик потянул крышку. Она не поддалась.

- Помогите же, Бирюлев!

Вдвоем они сбросили ее на землю. Понесло сыростью. Червинский лег на живот - прямо на грязь - вглядываясь в темноту.

- Там что-то есть! Принесите фонарь!

Осветив дно пустого колодца, они увидели на земле очертания тела.

- Эй! Ты кто? Живой?

- Ааа... - застонали внизу.

Женщина?

- Надо туда спуститься, - решил сыщик. - Кто полезет?

- Нее... Нет. Темноты шибко боюсь, - открестился ближний из подошедших городовых.

- Есть кто смелый? - Червинский оглядел всю компанию из шести полицейских и Бирюлева. - А, черт с вами, сам полезу. Несите веревку.

Обвязав сыщика за пояс, городовые медленно спустили его на дно колодца. Он долго возился там, что-то бубня.

- Есть! Вытаскивай!

Поднятый на поверхность Червинский держал тощее, грязное тело в ошметках черного платья. Сыщик уложил его на землю.

- И кто тут?

Находка щурилась от света сумерек, прятала лицо руками и почти беззвучно шипела.

- Елена? - с изумлением спросил Бирюлев. - Елена Парижская?

Она дернулась, отняла руку, вглядываясь в Бирюлева светлыми большими глазами. Теперь в ней сложно было признать прежнюю прелестницу - но это точно она.

- Ты убила моего отца, - и что вдруг нашло? Видимо, сказались нездоровая обстановка и события минувших часов. - Бирюлева. Археолога.

- Опомнитесь! Что за ересь вы несете?! Она едва дышит, - резко одернул Червинский.

- Да... Я... - глухо и тихо, но внятно шепнула Елена.

18