Невидимые (СИ)

В общем, если не забивать голову ненужными сомнениями - да и те после утреннего разговора с Алексом порядком ослабли - то жизнь у семьи наладилась. Могли бы и спасибо сказать. Но они все ворчали. И, честно признаться, на душе от слов матери становилось неуютно и беспокойно. Хотя она столько раз Макара проклинала - давно пора бы привыкнуть.

Алексу, понятное дело, о таких огорчениях и заикаться не стоило - только если бы захотелось шибко развеселить. Но поделиться тянуло, и Макар как-то посетовал на домашних Колесу. Тот утешил: бабам никогда не угодишь, что только для них не делай. Мол, и так, и так плохо выйдет. Он вообще серьезно отнесся, предложил из театра в Старый город перебраться:

- Не лучшее у вас там для дитенка место.

Макар, конечно, поблагодарил за заботу. Верно Колесо заметил, да и в целом ему виднее: семья у него хорошая, жена добрая да покладистая. Кажется, они с Аленкой даже не дрались.

Может, и Макаровы бы вдали от театра успокоились бы.

Да только как их убедить переехать? Мать в детстве рассказами об овраге их с сестрой на ночь пугала. Да и сейчас при одном упоминании крестилась. Для нее Старый город - будто ад.

Разве что насильно покидать их в телегу... Алекс, конечно, так бы и сделал. Но у Макара на такое рука не поднимется. Нет, даже думать об этом нет смысла. До чего странные мысли приходят в хмельную голову!

Да и вдруг бы Алекс обиделся, если бы они ушли? Подумал, что Макар не ценит гостеприимство...

Заходя в гостиницу, Макар споткнулся.

- Ну, отец, наделали вы тут у себя порогов, - развязно возмутился он.

Ферапонт сокрушенно покачал голой головой.

- Я к себе.

- Иди уже. Тебя ждут.

Поднимаясь, Макар вцепился в перила. Ступеньки разбегались, точно живые. Приходилось, отдуваясь, ловить каждую.

- Да что тут за лестницы!

На втором этаже он все-таки растянулся. Встал, ругаясь, побрел выше.

Не найдя ключа, принялся ломиться в дверь.

- Откройте! Это я!

Отворилась соседняя.

- Что ты орешь на весь дом, мерзавец?

Макар ввалился в пятнадцатый номер и бахнулся на кровать.

- Да ты пьян в стельку. Два часа за полдень - а уже готов.

- И ничего такого.

- Ну да. Оттого ты на лестнице такой крик и поднял.

- Так неловко по ней ходить, - рассмеялся Макар, вспомнив чудную избу Колеса. Там-то еще пуще шею сломать можно.

- Ладно, Свист, черт с тобой. Я просил тебя разузнать, что там про Митрофановых слышно?

Верно, но Макар о том позабыл.

- Как я вам с ней помог-то, а? Все разузнал, как вы и велели, - нужно бы соврать, но ничего в голову не приходило.

- Да, ты оказался полезен, чего там. Уже в понедельник суд и на каторгу поедет. Бессрочно.

Бессрочная каторга? Вот дела.

- Но мы тут еще кое-кого нашли. Вот и спрашиваю тебя. С кем они знакомства водили? Кто к ним заглядывал? А, может, они на могилу к кому часто ходили?

То привидения, то вот это. Червинский до странности суеверный - поди, больше, чем мать.

- Так да... Ходили. Муж у Матрехи давно помер.

- Очень хорошо. Ты когда-нибудь встречал урода, который крадет трупы с кладбища? Что-нибудь о нем слышал?

- Как это? Он их что - прямо из могил выкапывает? А на кой они ему сдались?

- Неважно. Значит, про такое в овраге молчат.

Вдруг Макара разобрало бесстрашное веселье.

- Да, там о другом больше болтают. Уж который день - а все не угомонятся.

- И о чем?

- Говорят, будто легавые продали украденное и себе в карман положили, - мерзко засмеялся Макар.

- Что ты городишь?

- Да, это только и обсуждают. Мол, надо скинуться всем, раз вам уж так бедно живется.

- Макарка, ты решил шутки со мной шутить? - сыщик поднялся и сделал шаг. Может, и намеревался потрепать, а может, и почудилось.

Несмотря на хмель, Макар довольно ловко перекатился по кровати и встал на ноги. Длинный - едва не уперся в потолок бритой макушкой, весь покрытый следами бесславных схваток.

- Э, не-не... Что такое? Вы сами спросили - я и ответил.

Червинский замешкался и... отступил.

- Всякий бред треплют. Да и что с них, гаденышей, взять? Всех бы перевешать - да виселиц не хватит.

Макар кивнул, щурясь от света. Губы кривились в пьяной ухмылке.

***

Бирюлев писал новую статью о невидимых. Начал с самого утра, как проснулся, не дожидаясь понедельника.

Работа местной полиции вдохновляла репортера не в первый раз. Но теперь Бирюлев точно сможет убедить Титоренко к нему прислушаться.

Постучали.

- Входи, Ферапонт.

Дверь скрипнула.

- Заплачу через день, ладно? Сегодня уже не пойду - занят, а завтра банк закрыт, - сказал Бирюлев, не оборачиваясь.

- Добрый день, Георгий Сергеевич.

Червинский?

- Чего изволите, Николай Петрович? - холодно отозвался репортер, скрывая удивление.

- Я как раз был здесь и решил зайти к вам. Неудобно все-таки вышло. Прояснить бы нам кое-что.

- Не утруждайтесь. Или же вы именно поэтому здесь? Хотите устранить и меня? После того, как украли мои бумаги?

- О чем вы, Бирюлев? - сыщик устроился в засаленном кресле. - Какие бумаги?

- О, полно вам... Их больше никто не мог взять.

Бирюлев отложил ручку и повернулся к незваному гостю.

Молча посмотрели друг на друга.