Невидимые силы

— Вижу, у вас получилось, — усмехнулся толстяк. — Отыграли свои деньги, да еще и сверху кое-чего получили. Не хотите вернуть мне мои сто баксов?

Илья вынул из кармана пачку денег, вытащил из нее стодолларовую бумажку и протянул благодетелю. Тот хотел взять купюру, но остановился и с упреком посмотрел на Илью:

— Молодой человек, нехорошо начинать новую жизнь с обмана.

Илья покраснел, а толстяк легонько щелкнул пальцами, и в тот же миг из пачки, которую парень сжимал в руке, выскользнула купюра и, перелетев по воздуху, опустилась на ладонь своего хозяина.

Тот взял стодолларовую бумажку, аккуратно сложил и хотел убрать в карман. Но заметив, каким алчным взглядом смотрит на нее Илья, остановился.

— Вижу, вам не хочется расставаться с ней, — с легкой усмешкой произнес он.

Илья облизнул губы, поднял взгляд на толстяка и сказал:

— Продайте ее мне.

— Продать? Какой же в этом смысл? Счастливая купюра выиграет мне столько денег, сколько я пожелаю.

— Продайте, — упрямо повторил Илья. — Я за нее все… Все, что захотите!

Толстяк покачал лысой головой:

— Исключено. — А потом посмотрел ему в глаза своими выпученными глазами филина и добавил с наглой усмешкой: — Ты так и останешься неудачником, студент. Маленьким, голодным, никому не нужным неудачником.

Илья опешил. А потом что-то щелкнуло у него внутри, и он почувствовал, как гнев захлестывает его удушливой волной. А вслед за тем проснулся и ГОЛОД.

Илья уставился на толстяка, представляя, как выпивает его жизненную силу, его энергию, его витальность.

Толстяк покачнулся и стал испуганно пятиться от Ильи. Стодолларовая купюра выпала из его разжавшихся пальцев и спланировала на асфальт. Илья начал так же медленно наступать, усиливая нажим. Но вдруг невидимый канал, по которому жизнь перетекала от толстяка к нему, резко оборвался.

Толстяк остановился и облегченно перевел дух.

— Слава богу, — сказал он, вытирая рукою вспотевший от страха лоб. — Игорь Михайлович, вы чуть не дали ему меня «выпить»!

— Все нормально, Птичник, — проговорил за спиной у Ильи спокойный властный голос.

Илья обернулся и увидел перед собой мужчину со светло-голубыми, почти прозрачными глазами. Мужчина усмехнулся и сказал, обращаясь к толстяку:

— Ты был прав, Птичник, этот парень — очень сильный стригой.

— О чем вы? — хрипло спросил Илья, переводя затравленный взгляд с толстяка на импозантного незнакомца и обратно.

И вдруг напряжение ушло. Илья почувствовал, понял, что может доверять этому прозрачноглазому человеку, что этот человек знает не только его тайну, но и ответы на все мучающие его вопросы. И отныне он, Илья Клюев, больше не одинок. И словно в подтверждение этих мыслей, незнакомец улыбнулся ему и произнес:

— Твой голод, Илья, — это не наказание. Это — награда. И мы здесь для того, чтобы тебе помочь.

Илья растерянно моргнул и глупо спросил:

— А как же счастливая купюра?

— Счастливая купюра? — не сразу понял прозрачноглазый. — Ах, ты об этом.

Он вытянул правую руку и перевернул ее ладонью вверх. Счастливая купюра, лежащая на асфальте, шевельнулась и превратилась в большую бабочку. Взмахнув крыльями, бабочка вспорхнула и перелетела на ладонь прозрачноглазого.

Мужчина осторожно погладил бабочку двумя пальцами. На одном из крылышек у нее угадывался выпученный глаз Бенджамина Франклина, а на другом — надпись: «In God We Trust». Прозрачноглазый легонько провел над бабочкой ладонью, и она снова превратилась в купюру. Затем он сложил купюру пополам и сунул во внутренний карман плаща.

— Что это значит? — пробормотал Илья.

— Это иллюзия, — ответил прозрачноглазый. — Я заставил тебя в нее поверить.

— Но… зачем?

— Затем, чтобы ты знал, какими возможностями я обладаю. — Он улыбнулся и добавил: — С сегодняшнего дня ты больше никогда не будешь голоден. Я об этом позабочусь.

…Илья убрал телефон в карман, дошел до скверика и направился к чугунной скамье, на которой сидел, ожидая его, толстый мужчина с круглыми, как у филина, глазами.

Маг Птицын (а это был именно он) поднялся Илье навстречу.

— Ну? Как? — с любопытством спросил он.

— Все в порядке, — ответил Илья.

Птицын протянул пухлую руку:

— Давай!

Илья посмотрел на руку толстяка, потом — ему в глаза, качнул головой и сказал:

— Нет.

— Нет? — удивленно и недовольно поднял брови Птицын.

— Нет, — повторил Илья. — Я отдам ее Игорю Михайловичу. Хватит уже просчетов и ошибок.

Птицын чуть побледнел.

— Ты мне не доверяешь, стригой? — с недовольством в голосе проговорил он.

— Келлер велел никому не доверять, — сказал Илья. — А никому — значит никому. — Он глянул в сторону дороги и уточнил: — У тебя машина где припаркована?

— Тебе она не понадобится, — вдруг холодно и отчетливо произнес Птицын.

Илья посмотрел на него с удивлением. Птицын что-то негромко прошептал. В тот же миг лицо Ильи побагровело, он схватился руками за горло, словно ему недоставало воздуха, и надрывно закашлялся. Изо рта у него вылетел комок перьев.

— Ого! — насмешливо проговорил Птицын. — Кажется, ты проглотил на завтрак курицу, забыв ее ощипать?