Невидимые силы

— Слушаю… Что? Птичник?.. Я скоро буду.

Келлер убрал трубку в карман и посмотрел на бледное, худое, почти прозрачное лицо Ники.

— Прости, моя любимая, — с нежностью проговорил он. — Я должен отлучиться по делам. Но я скоро вернусь. Вернусь с кулоном и тогда…

Не закончив фразу, Келлер наклонился и поцеловал Нику в губы. Затем поднялся со стула и быстро вышел из палаты.

В коридоре он наткнулся на главврача. При виде Келлера грузный властный доктор стушевался и робко проговорил:

— Игорь Михайлович, плата за следующий месяц пришла, все в порядке. Если что-нибудь понадобится…

— На подоконнике в палате пыль, — холодно перебил Келлер. — И одеяло было не поправлено.

Главврач слегка побледнел.

— Простите, — дрогнувшим от страха голосом пробормотал он. — Это наш недочет. Мы все исправим.

Келлер отвернулся и зашагал к выходу. Когда он скрылся за углом, главврач облегченно перевел дух, достал из кармана белого халата платок и вытер вспотевший лоб.

9

Игорь Келлер припарковал машину возле сквера. Вышел из салона, быстро огляделся, затем стремительно зашагал в конец аллеи, туда, где за кустом сирени лежал, зажав рукою кровоточащую рану в боку, Илья.

Келлер нашел его сразу же. Присел рядом, отвел окровавленную руку парня в сторону и оглядел рану.

— Рана глубокая, — констатировал он. — Ты потерял много крови, Илья.

Парень сжал зубы, чтобы не застонать от боли, а потом пробормотал хриплым шепотом:

— Вы сказали, что я не должен светиться… Я… Я не вызвал «Скорую».

— Правильно сделал, — одобрил Келлер.

Илья попытался схватить Келлера за руку, но сил у него уже не было.

— Игорь Михайлович… — пробормотал он. — Я не хочу умирать.

Келлер посмотрел на него спокойным холодноватым взглядом и медленно произнес:

— Смерти не избежать, Илья. Через минуту твое сердце остановится.

На бледном, обескровленном лице умирающего отобразился ужас.

— Вы меня… спасете? — прошептал он. — Пожалуйста… Вы… Вы обещали…

Келлер чуть склонился над парнем, посмотрел ему в глаза и четко проговорил:

— Ты хочешь жить?

— Да, — беззвучно, одними губами отозвался Илья. Сил говорить у него уже не было.

— Вернуться с того света — это все равно, что родиться заново, — сказал Келлер. — Или переродиться. Ты к этому готов?

На этот раз губы Ильи даже не шевельнулись, но Келлер уловил его мысленный ответ.

ДА!

— Любой ценой?

ДА…

Последний легкий выдох сорвался с губ Ильи, и сердце его остановилось. Келлер, не мешкая, накрыл лицо парня ладонью. Потом закрыл глаза и сосредоточился. Он не раз проделывал подобную процедуру. Возвращал души умерших людей обратно в тело, говоря шаманским языком. Ему действительно казалось, что душа его отделяется от тела и отправляется в мир, отличный от нашего. Но он подозревал, что все это может быть чем-то вроде сна или наркотической иллюзии. Слишком много ферментов выбрасывалось в кровь под влиянием самовнушения. Адреналин, серотонин… и масса других нейромедиаторов. В видении ему и впрямь казалось, что он выхватывает некую бестелесную субстанцию из цепких лап холодной тьмы. Но что в этот момент происходило на самом деле — Келлер не знал. Знал он другое — реанимированные им люди никогда не возвращались прежними.

Прошло минуты три, прежде чем он убрал руку с лица Ильи и хрипло произнес:

— Живи.

Парень открыл глаза.

Глава третья Сумасшествие

1

Анна правила машиной легко и умело.

— В общем, дело решили закрыть, — сказала она в продолжение разговора. — Я, конечно, протестовала, но мой голос не взяли в расчет.

Сидя в машине сестры, Настя вполуха прислушивалась к ее словам и рассеянно смотрела на пробегающие мимо дома. Она чувствовала себя будто с похмелья, хотя вроде бы накануне ничего не пила. Но вчерашний день вспоминался как-то смутно, словно воспоминания были ненастоящими и кто-то намеренно проецировал их в сознание Насти.

«Проецировал воспоминания…» Настя усмехнулась. И откуда только в голову лезут такие глупости? Наверно, залетело из какого-то фантастического фильма.

— Таська, ты чего такая смурная? — окликнула ее Аня. — Не выспалась, что ли?

— Что-то вроде того, — буркнула в ответ Настя.

— А конкретней?

— Да сны снились плохие, — неохотно отозвалась сестра. — Все время просыпалась.

Анна кивнула и понимающе проговорила:

— Да. Поганая штука. Мне в первый год работы в «убойном отделе» тоже постоянно снились кошмары. Душу из меня выматывали. Но потом прошло. Рано или поздно все проходит.

— Верно, — согласилась Настя. И добавила с грустной усмешкой: — И жизнь в том числе.

Анна посмотрела на нее удивленно.

— Э, сестренка, да ты совсем прокисла. Говорю тебе, не зацикливайся на дурных мыслях. Проснулась, встряхнулась, приняла холодный душ — и вперед. «Туда, на бой, на жизнь, на рынок. С прибоем рынка в поединок!» Не помнишь, кстати, чей стишок?

Настя покачала головой:

— Нет.

— Наверно, Пушкина, — сказала Анна. — Другого я бы не запомнила. В общем, расслабься и думай о чем-нибудь приятном.

— Что ты сказала? — Настя вскинула голову.

— Когда? — не поняла Анна.

— Только что.

— Я сказала — расслабься. И получай удовольствие от жизни.