Невидимые связи

Корч, поначалу озадаченный и даже чуть смущенный радушным приемом, постепенно оттаивал в обстановке искренней сердечности, с какой его встречали. В двух очень скромно обставленных комнатах он почувствовал себя как дома. Ясик с оживлением рассказывал ему о своих школьных успехах. Ирэна расспрашивала о жизни в Варшаве. И неожиданно для самого себя он разговорился.

Рассказывал о себе, о своих жизненных планах, намерениях. Оба слушали его с нескрываемым интересом.

После ужина Ирэна провела его в соседнюю комнату, показала оставшиеся от брата вещи: фотографии, книги, разные записки, бумажник.

– Теперь здесь живет Ясик, но все осталось как при жизни Юрека, – говорила она, перебирая все эти вещи. –

Мне вообще порой все кажется, что он вот-вот вернется. Я

до сих пор никак не могу смириться с мыслью о его смерти.

Оттого, наверно, все ищу хоть какие-то следы того, как и почему могла случиться эта трагедия. Все-таки, я думаю, тут должна быть какая-то связь со стройкой Юрека. Вот здесь его служебные записи и разные документы. Если у вас найдется свободное время, посмотрите их. Я читала, но почти ничего не поняла – у меня ведь нет технического образования. Может быть, вы сумеете обнаружить в них что-то, проливающее свет на всю эту историю, – попросила она, вручая ему папку.

Корч не стал откладывать дело в долгий ящик и тут же, примостившись в уголке, внимательно просмотрел всю папку от первого до последнего листка. Кое-что показалось ему заслуживающим внимания.

– Мне кажется, тут есть довольно любопытные вещи, –

проговорил он, захлопывая папку. – Но все-таки особых надежд вы пока не питайте – прошел ведь почти год. Если какие-то следы и остались, то теперь их наверняка уже нет, а человеческая память – вещь ненадежная. Не исключено, что и мне ничего нового установить не удастся. Но договоримся: в этом случае вы поверите, что я действительно сделал все возможное…

– Поверю, – проговорила она шепотом, словно боясь, как бы ее не услышал кто-нибудь посторонний. – Вам поверю. Вы здесь человек новый, ни с кем не связаны. Тогда я, наконец, успокоюсь. Во всяком случае, буду уверена, что совесть моя чиста…

Ушел он от них в тот вечер поздно, почти в полночь, с неловкостью подумав, что для первого визита слишком засиделся, потеряв чувство времени. Впервые здесь, в Заборуве, он ощутил тогда не назойливое и так претившее ему любопытство, а искреннюю сердечность и доброжелательность. Ему хорошо было в этом доме.

Оттого теперь сообщение о хулиганском нападении на девушку он воспринял как неприятность глубоко личную, а поручение Зембы как дело неотложное и не мешкая сразу же отправился на Ясминовую.

– Расскажите, как все это произошло? Если вам, конечно, не трудно… – тут же заботливо добавил он.

– Мне почти нечего рассказывать. Днем я забежала на минуту в магазин купить кое-какие продукты. Выхожу и вдруг чувствую сильный удар. Сзади. Упала лицом на мостовую. И тут меня стали бить. По голове, по плечам, по спине. Голову я закрыла руками. Вот, – она кладет на одеяло распухшие руки, сплошь покрытые ссадинами и

кровоподтеками. – Все это было так неожиданно, что я не успела даже крикнуть. Потом появился наш сосед, пан

Кацинский – я услышала его голос. Меня перестали бить и бросились на него. Он упал и тут я потеряла сознание.

Очнулась уже дома.

– Вы заметили кого-нибудь из нападавших?

– Нет. Я только слышала их голоса.

– Нападавшие что-нибудь говорили вам, угрожали?

– Нет. Просто, один из них сказал другому: бей – не жалей! А другой что-то крикнул мне, но я не поняла…

– Вы смогли бы узнать их по голосам?

– Не знаю. Все это произошло так неожиданно…

– Из сумочки у вас ничего не пропало? Они пытались у вас ее отнять?

– Нет. Падая, я уронила сумку на мостовую, из нее высыпалась разная мелочь, кто-то ее потом собрал и положил обратно.

– Что могло послужить поводом для нападения на вас?

Может быть, вы с кем-нибудь поссорились? Или вам за что-нибудь мстят?

– Понятия не имею, – отвечает девушка тихо.

– А вам в последнее время не случалось быть свидетельницей какого-нибудь события, происшествия, преступления, ну, вообще чего-нибудь необычного?

– Не припоминаю ничего подобного.

– Какой-нибудь скандал в магазине?

– Да нет же!

– С кем и на какие темы в последние дни вы говорили?

Девушка морщит лоб, силясь припомнить.

– Разговаривала с подругами в магазине. О разных домашних делах и заботах, о тряпках. Разговаривала с паном

Кацинским. Он хороший человек. Над ним потешаются как над пьяницей, но я думаю, он пьет с горя. Кацинский рассказал мне о несчастье, случившемся с пани Яховской. Это у нас тут одна старушка пенсионерка, живет неподалеку.

Ее сбил автомобиль, и теперь она лежит дома со сломанной ногой. Кацинский просил за ней присмотреть, и я делала что могла: приносила продукты, готовила обед. Оказалось, она хорошо знала моих родителей и брата. Много о них рассказывала. От нее я узнала, что Юрек в последнее время встречался с каким-то молодым шофером, который живет где-то недалеко от нас. Я ничего не знала об этом его знакомстве. Может быть, за этим что-нибудь кроется? Как вы думаете?