Невидимые тени

Стефания Романовна украдкой вытирает слезы. Она была так рада, что дочь, наконец, нашла свое счастье, встретив подходящего мужчину, но то, что дети решили назвать ребенка в ее честь, для нее оказалось уже слишком. Она думает о том, как они устроят малышку, похоже, кабинет придется переделать под детскую.

– С Мареком не понянчилась, так понянчу внучку.

Стол в гостиной раздвинули, чтобы все сели, принесли табуреты из кухни. Стефания Романовна с Никой накрывали на стол, а Майя наблюдала за веселой суматохой и думала о том, что она теперь – тоже часть этой большой семьи. Нужно переступить порог, но как?

– Все будет хорошо, малыш. – Матвеев обнял ее. – Просто доверься мне, и все будет хорошо.

Олешко осторожно наблюдал за Майей и Матвеевым. Сомнений нет, эти двое отлично поладили, и, скорее всего, Майя сама скоро расскажет свою историю. Нужно подождать и не давить. Хотя времени на это нет, и выхода другого тоже. Майе придется научиться им всем доверять – а это непросто после стольких лет жизни на грани света и тени.

– Комнату ей устроим в кабинете. – Ника уже прикидывает, что и как. – Леш, надо купить кроватку, мебель, куклы пусть будут – она подрастет и будет ими играть. Ковер на пол постелим потолще, и шторы завтра закажу.

– Комнату нужно отремонтировать. – Стефания Романовна вздыхает. – Завтра поищу объявления в газетах, мастеров хороших нанять непросто, кого попало в дом не впустишь.

– Это факт. – Панфилов накалывает вилкой шпроты. – Совсем я диету забросил, граждане. Тут вы правы, тетя Стефа, найти хорошего мастера трудно, и дело не столько в качестве, там всего и надо-то, что обои переклеить, дело в том, что молодцы эти часто бывают нечисты на руку, а то и наводчиками работают. Даже не специально, а так, спьяну ляпнут: я там-то и там-то работал, такая-то квартира, и денежки у хозяина водятся. Мало ли кто прислушается. Не надо газетные объявления читать…

– Я могла бы это сделать.

Все посмотрели на Майю.

– Но… – Ника растерялась. – Это строительные работы, и…

– Ника, поверь: Майя это умеет. – Матвеев улыбнулся сестре. – Она в своей квартире ремонт делала сама.

– Что значит – сама? – Олешко удивленно поднял брови. – Я был в ее квартире, все очень красиво и профессионально оформлено.

– Ну, да, сама. – Майя чувствует, что на нее все смотрят. – Когда я поселилась там, это была просто свалка. ЖЭК установил мне ванну, санузел и раковину, плиту газовую тоже выделили, окна застеклили – остальное я сама. В Интернете много обучающих роликов, я их смотрела и делала, как там сказано. Инструмент сначала в ЖЭКе брала, материалы недорогие. Не все получалось сразу, но когда в это въезжаешь, то уже автоматически делаешь, хотя работы было много. А здесь всего-то надо паркет натереть, выровнять стены да обои переклеить, дела на пару дней, а если кто-то помогать будет, и того меньше. Зачем кого-то нанимать, если я могу все сделать сама?

– Майя, а есть на свете хоть что-то, чего ты не умеешь? – Валерия с интересом посмотрела на гостью. – У тебя, похоже, масса талантов.

– Есть, конечно. – Майя смущенно улыбнулась. – Например, я не катаюсь на коньках и совершенно не умею вязать ни крючком, ни на спицах и учиться не хочу, меня это занятие угнетает.

– Понятно. – Валерия вовремя перехватила инициативу у не в меру прыткой дочери, когда та вознамерилась схватить со стола вилку. – Сорока, а не ребенок. Чуть что блестит – только следи, чтоб не схватила. Что ж, проблема решена – завтра с утра купите обои и остальное, а ребята тем временем вынесут из комнаты мебель, и действуйте. Хотя я о себе скажу: мне хоть тысячу этих роликов покажи, я получу представление о работе, но выполнить ее смогу вряд ли.

– Это потому, что у тебя, слава богу, не было в этом крайней нужды. – Майя знает, что ступила на тонкий лед, но надо идти до конца. – А когда у тебя из всех активов – около тысячи долларов, которые были в кошельке на момент твоей смерти, и дворницкая зарплата с перспективой влиться в дружный коллектив дворников, чтобы утратить саму себя, тогда ты будешь изо всех сил стараться сохранить хоть что-то из того, что напомнит тебе о том, кем ты являешься.

– Понимаю. – Валерия кивнула. – Так, может, ты все-таки расскажешь нам? Раз уж мы немного в курсе.

– Расскажу. – Майя опустила ресницы. – Я не думала, что смогу рассказать хоть кому-то, а вас тут так много, и знакомы мы всего ничего… но я устала носить это в себе.

– Майка, мы никому-никому, честно! – Ника обвела собравшихся взглядом. – Правда. Хоть нас тут одиннадцать человек и кот, детей и Буча в расчет не принимаем, они на своей волне, а остальные… Да, ты нас почти не знаешь. Но посмотри на меня. Ты мне можешь поверить?

– Могу. – Майя с улыбкой смотрит ей в глаза. – Тебе – могу.

– Так вот. Я ручаюсь за каждого из сидящих здесь людей. Ручаюсь всем на свете – никто из нас никогда не навредит тебе, а уж тем более – не расскажет то, что сейчас услышит, ни одной живой душе. Но если ты не готова, тогда не рассказывай.

– Шаг сделан, Ника. – Майя вздохнула. – Все так запуталось, и вам нужно знать, откуда что взялось.