Невидимый

Дорогой Джим,

Прости за внезапное вторжение после столь долгого молчания. Если память меня не подводит, прошло тридцать восемь лет с тех пор, когда мы в последний раз говорили друг с другом, но недавно я услышал, что ты будешь по делам в Сан Франсиско в следующем месяце (я живу недалеко, в Оуклэнде), и хотел бы узнать, если бы у тебя было свободное время для меня — если хочешь, ужин в моем доме, к примеру — поскольку мне очень нужна помощь, и выходит так, что ты и есть только тот человек из всех моих знакомых, кто может мне помочь. Я говорю об этом заранее не для того, чтобы предупредить тебя, но только потому, что безмерно уважаю твои труды, книги — они позволили мне гордиться тобой и тем, что ты когда-то мог назвать меня своим другом.

В преддверии нашей встречи я посылаю тебе незаконченную черновую версию первой части книги, которую я пишу. Мне бы очень хотелось закончить ее, но, похоже, я потерял вдохновение и уткнулся в стену борьбы с самим собой и неопределенностью — страх, может быть, правильное слово — и я надеюсь, что разговор с тобой придаст мне мужество преодолеть это препятствие. Должен добавить (на всякий случай), что история в книге не выдумана.

Хоть это и звучит мелодраматично, но я должен открыть тебе, что я в плохой форме и медленно умираю от лейкемии; был бы счастливчиком, если бы протянул еще один год. Просто — чтобы ты знал, с чем тебе придется иметь дело, если, конечно, захочешь. Я выгляжу страшилищем (нет волос! тоньше соломинки!), но в моем мире больше нет места тщеславию, и я сделал все, что мог, чтобы победить эту болезнь. Пару столетий тому назад шестидесятилетние воспринимались стариками; никто из нас в молодости и не думал, что мы проживем больше тридцати лет, так что достичь такого возраста — уже, наверное, неплохо?

Я могу еще написать о многом, но не смею более занимать твое время. Послать рукопись было непростым для меня решением (должно быть, тебе уже надоело читать бесконечное письмо от больного и несостоявшегося писателя), и я буду очень рад поговорить с тобой о прошедших почти сорок лет, если ты решишь принять мое предложение — о чем горячо надеюсь. Что касается прочтения рукописи, подожди до своей поездки в Калифорнию, если ты сейчас занят. Прочитать все — хватит и часа.

Надеюсь на ответ.

Твой друг,

Адам Уокер