Невидимый дизайнер

В тот день стояла чудовищная жара, но шоу-рум был прохладным и белым. Его пространство было занято коллекцией осень-2000 года, из которой редакторы и стилисты отбирали предметы для съемки. Я выразил восхищение серыми костюмами из шерсти и шелка, и тем, как при попадании света на шелке выступали изумрудные переливы. Мужские вещи были заметно вычурнее женских. В 90-е Ланг одевал женщин как мужчин, чем заслужил любовь профессиональных женщин во всем мире. Как многие другие дизайнеры мужской одежды теперь он, кажется, старается одеть мужчин как женщин.

Некоторые детали, характерные для Хельмута Ланга, неизменно показались и тут: пальто на скрытой застежке, с единственной видимой пуговицей, джинсы, подвернутые в определенном месте, петля в спинке пиджака, полезная, так как позволяет нести пиджак переброшенным за плечо, одновременно являясь авангардным элементом. В самом радикальном своем проявлении он подвергает сомнению то, что, собственно, делает одежду одеждой. Фантазия Ланга не чужда прихоти. В прошлом году воротники с мягкой вставкой, несомненно родом из надувных самолетных подушек, появились на некоторых пальто мужской и женской линий. Если другие работают над тем, чтобы привить личность дизайнера его вещам посредством маркетинга и рекламы, то тут голос автора говорит посредством подобных странных деталей.

Я шел за Лангом в узкий кабинет в глубине шоу-рума. Шлейф нового аромата Helmut Lang был уловим. Оригинальный аромат был создан для проекта на флорентийской биеннале 1996 года. Дженни Хольцер, автор текста и образов проекта, определила его как «запах утра после страстной, но сложной ночи». Директор по маркетингу Ланга Джонни Лихтенштейн назвал его «запахом мужчины сразу после секса». Когда новый парфюм тестировался в фокус-группах ProcterGamble, реакция была негативной, но Ланг отказался что-либо менять. Это был тот самый аромат, который я слышал сейчас – цветочный и масляный одновременно. Ланг говорит, что это парфюм «на грани одеколона», «поношенный, но свежий» – ольфакторный эквивалент его casual. Рон Перельман, председатель Revlon, недавно был замечен в магазине при покупке пяти флаконов.

Ланг хорошо говорит по-английски, но говорит медленно, ровно и осторожно. Слушая, он немного подается вперед, придавая беседе оттенок интимности. Я спросил об отношениях с Prada. Ланг ответил, что прямая и агрессивная манера Патрицио Бертелли, вызывающая восхищение одних и отталкивающая других, очень ему подходит. «Я хотел и давно искал партнера, – сказал Ланг. – Мне было крайне неприятно повсюду видеть наше влияние, но не иметь достаточно денег, чтобы расшириться и получать от этого прибыль. Вопрос был в том, расширяться ли самому или выбрать другую компанию. Я всегда хотел иметь делового партнера, я не люблю заниматься делами. Бертелли показался мне подходящим союзником».

Почему Ланг счел, что сумеет справиться с Prada, когда Джил Сандер так выразительно не смогла? Несмотря на то, что сама Сандер не делала публичных заявлений относительно своего ухода из Prada, ее соратники пустили слух, что она отказалась идти на компромиссы, которые накладывали на нее и качество ее работы маркетинговые требования Бертелли.

«У меня нет к нему претензий, – сказал Ланг. – Мы прекрасно ладим. Он – очень сильная личность, но у них есть культура. Определенное качество». Он сказал, что договор с Prada для него – это способ сохранить независимость, а вовсе не наоборот.

Ланг не очень хотел обсуждать «American Fashion Awards», но вежливость не позволила ему не ответить на прямой вопрос, почему же он не пришел. Вероятность показаться претенциозным или невежливым причиняла ему боль. «Американцы не боятся быть на виду, – начал он. – В Европе еще уважают частное пространство художника. Тут, если ты успешен, ты словно принадлежишь публике. Кроме того, все мы понимаем, что одни награды дают потому, что они на твоей стороне, а другие – по политическим причинам. Но это неважно, я готов играть по правилам игры и помогать индустрии».

Ланг родился в Вене в 1956 году. Родители развелись, когда ему было пять месяцев. Его сестра осталась с матерью, которая умерла несколько лет спустя, а Хельмута отправили к родителям матери в Рамзау-ам-Дахштайн, маленькую деревню в австрийских Альпах. Его отец был сапожником. Хельмут жил на чердаке дома, и по сей день он живет только в самой верхушке зданий, его нынешняя резиденция – двухэтажный пентхаус в Нохо[2]. Ланг был одиноким ребенком и много времени проводил на своем чердаке. В его работе заметно присутствие гор, не столько в самом костюме (хотя в ранних коллекциях он одевал женщин в подобие ледерхозе[3]), сколько в простоте и функциональности дизайна.