Невидимый дизайнер

Ланг родился в Вене в 1956 году. Родители развелись, когда ему было пять месяцев. Его сестра осталась с матерью, которая умерла несколько лет спустя, а Хельмута отправили к родителям матери в Рамзау-ам-Дахштайн, маленькую деревню в австрийских Альпах. Его отец был сапожником. Хельмут жил на чердаке дома, и по сей день он живет только в самой верхушке зданий, его нынешняя резиденция – двухэтажный пентхаус в Нохо[2]. Ланг был одиноким ребенком и много времени проводил на своем чердаке. В его работе заметно присутствие гор, не столько в самом костюме (хотя в ранних коллекциях он одевал женщин в подобие ледерхозе[3]), сколько в простоте и функциональности дизайна.

«В горах в самых повседневных вещах есть красота и элегантность, в образе жизни, утонченном, но не имеющем к деньгам никакого отношения. Но потом приходят деньги, и все идет через край. Люди, выросшие в городе, лишены вкуса, его связи с реальностью, с природой, всего того, что пережил я. Мое детство было действительно большой удачей, хотя мне и не очень повезло в том, что родители развелись и именно смерть матери позволила мне получить этот опыт».

Горная идиллия завершилась внезапно, когда Хельмуту исполнилось десять. Его отец женился повторно, и Хельмут вернулся в Вену. Следующие восемь лет были «самым несчастным периодом моей жизни», говорил Ланг. Мачеха заставляла его носить костюмы и шляпы, принадлежавшие некогда ее отцу, венскому бизнесмену. Ему приходилось носить их и в школе, и дома. Костюмы, разумеется, сидели плохо. «Необходимость носить эту одежду причиняла мне почти физическую боль, – рассказывал Ланг. – Ребята в школе одевались как хиппари, а мне было запрещено носить даже джинсы. Я был лишен возможности найти свой стиль именно будучи подростком, а это крайне формирующее время. Вероятно именно поэтому я стал дизайнером одежды – из-за того, что меня лишили собственной идентичности».

В 1974 году в день, когда Лангу исполнилось восемнадцать, он сообщил родителям, что уходит из дома. Больше он их не видел. Отец умер несколько лет назад, а связь с мачехой он потерял. Когда я спросил, не думал ли он связаться с ней, он спросил: «А зачем?» и добавил: «Когда я решусь снять кино, оно будет называться “Мачеха”».

Покинув дом, он жил в разных квартирах в Вене и окрестностях, занимаясь странными вещами. «За два или три года я перепробовал все мыслимые виды стиля, пытаясь нагнать упущенное время и найти свою униформу. Некоторые из стилей были довольно эксцентричны, другие – вполне нормальны. Какое-то время я смешивал джинсовую ткань и одежду, сшитую на заказ, например, носил вышитый пиджак с джинсами». Американская одежда casual, по словам Ланга, была страшно популярна в Австрии, где, к тому же, ее было сложно найти. «В конце концов, я понял, что ищу определенный крой футболки и штаны белого с серым оттенка, и, уяснив, что ни того ни другого в Вене не найду, решил попробовать сделать их сам. Я нашел ткань, отнес швее и объяснил, что именно я просил ее сделать. Нескольким моим знакомым так понравились эти вещи, что они спросили, а не мог бы я сделать майки и штаны и для них. Я продал по восемь штук и того, и другого. И я был счастлив, мне очень нужны были деньги».

Ланг начал пробовать изготавливать и более строгую одежду. После полутора лет он нанял швей и открыл магазин-ателье. «Я учился, просто наблюдая за тем, что люди делали, и спрашивая, как они это делают. Потом я спрашивал, а что будет, если ткань вывернуть наизнанку, или если мы переставим карман отсюда туда. Когда у тебя нет образования модной школы, оказывается, что у тебя есть свобода задавать вопросы, которые другие, вероятно, не зададут». Ланг говорил, что управление своим магазином – «лучшее образование, которое я когда-либо мог бы получить. Я немедленно оказался погружен в проблемы производства одежды для реальных людей, и в изучение того, как на самом деле устроены их тела. Также мне приходилось платить за свои ошибки». Слава о замечательном человеке, способном изготовить любую вещь на заказ, быстро разлетелась по Вене. Богачи открыли Хельмута, и он принялся шить пышные вечерние платья для венских дам. «Было начало 80-х, все хотели продемонстрировать, сколько у них денег». Он закрыл магазин в 1984 году и показал свою первую коллекцию прет-а-порте в Париже в 1986-м.

В тот период жизни Ланг сдружился с немецким художником Куртом Кошершейдтом и его женой, фотографом Элфи Семотан. Он часто гостил в австрийском доме Курта, Элфи и их маленьких сыновей.