Невидимый друг Снейпа

*****

Северус Снейп мчался по замку, недовольно бурча себе что‑то под нос и бросая недовольные взгляды на обитателей портретов, которые, казалось, непрерывно следили за ним, перебегая из одной картины в другую. Он не смел даже накричать на них, потому что чувствовал, как маленькая ручка крепко сжимает полу его мантии. Целый час Северус сидел с мальчиком на коленях, объясняя, что может произойти и кого он может встретить. Снейп пообещал, что никто не посмеет его забрать, что он может остаться с Северусом и что других профессоров совершенно не волнует то, что он будет жить в замке и до своего одиннадцатилетия.

Он остановился у дверей в Большой зал, стараясь успокоиться. Он нужен малышу. Он не может повышать голос, не может рычать и орать на идиотов, с которыми ему приходится работать. А Северус был уверен, что они будут грубыми и назойливыми – это было в самой их природе. Он тяжело вздохнул, надеясь, что времени, оставшегося до начала учебного года, хватит на то, чтобы малыш успел ко всему привыкнуть. Поэтому он никак не может откладывать их триумфальное появление. Северус вновь принялся успокаивать малыша, рассказывая, кого он может встретить и как себя вести. Северус заверил мальчика в том, что ни на секунду не оставит его, и что он может спрятаться под его длинной мантией, на коленях или под столом, лишь бы чувствовать себя в безопасности.

Снейп вошел в Зал и медленным размеренным шагом направился к главному столу, не прерывая беседы с мальчиком. Почти на каждом шагу ему приходилось останавливаться и ждать, пока хватка на его мантии не ослабнет. Затем он делал еще несколько шагов, снова чувствовал, как судорожно сжимается кулачок ребенка, и опять делал остановку.

Зельевар бросил взгляд на главный стол, но все, казалось, были поглощены завтраком и не обращали на них ни малейшего внимания. Хотя, он должен был признать, они представляли собой довольно‑таки странное зрелище.

Под предлогом того, чтобы налить себе еще чая, Минерва посмотрела вверх. Она не смогла сдержать улыбки при виде грозы ее гриффиндорцев, который сейчас двигался по залу с постоянными остановками и при этом беспрерывно разговаривал с воздухом. Ей было интересно, как ребенку удается оставаться невидимым? Хотя если Поппи и даже Альбусу не удалось это выяснить, то у нее тоже ничего не получится. Он вернулась к свежим фруктам, старясь не обращать излишнего внимания на Северуса, когда ему, наконец, удалось дойти до стола. Он уселся с самого края, как можно дальше от всех остальных. Затем он взял тарелку с яичницей и несколькими кусочками фруктов, поставил ее на пол рядом с собой, и принялся за свой завтрак.

Хагрида предупредили не повышать голос и разговаривать как можно тише, и он очень старательно это выполнял. Но под конец трапезы полувеликан забылся и слишком громко рассмеялся на какое‑то замечание Флитвика о невидимом друге Снейпа. Все это время Северус держал мальчика на коленях, обнимая его, но внезапно в руках зельевара оказалась лишь пустота. Северус мгновенно вскочил на ноги.

— Альбус, он ушел! – вскричал он. – Этот чурбан напугал его, малыш спрыгнул с моих коленей и исчез! Я возвращаюсь в свои покои и надеюсь, что найду его там!

Он бросил на Хагрида яростный взгляд, резко развернулся и стремительным шагом вылетел из зала.

Лесничий ужасно расстроился и принялся рассыпаться в бессвязных извинениях за свой промах.

— Все в порядке, Хагрид. Мы знаем, что ты старался, но малыш очень нервный и пугается любого громкого звука. – Альбус подошел и, подняв с пола пустую тарелку и вилку, положил приборы на стол. – Хорошо, что он хотя бы успел поесть.

*****

Северус мчался в свои комнаты. Он все еще злился на Хагрида и переживал за малыша. Он практически вбежал в спальню, но ребенка нигде не было видно. Приглядевшись, Северус заметил, что шкаф немного приоткрыт… Он выровнял дыхание и, стараясь выглядеть как можно спокойнее, шире открыл дверь. На него смотрели прекрасные зеленые глаза, наполненные слезами. Снейп вытянул руки вперед, и плачущий мальчик почти упал в его объятия. Северус сел на кровать и посадил малыша себе на колени.

— Малыш, послушай меня. Хагрид просто очень большой мужчина, он привык громко разговаривать. Он совсем не хотел испугать тебя. Но на следующей неделе вернутся студенты, и ты должен привыкнуть к шуму. Все они будут громкими, шумными и грубыми, а я не смогу выходить из Большого зала и класса каждый раз, когда шум напугает тебя. Ты сможешь все время сидеть у меня на руках. Я никому не позволю тебя обижать. Ты понимаешь меня, малыш?

Он чувствовал, как мальчик кивнул, спрятав лицо у него на груди. Северус поднял его подбородок и посмотрел прямо в глаза, все еще наполненные непролитыми слезами.

— Я вот подумал, почему бы тебе ни взять мое имя? Ты хочешь быть моим сыном, малыш?

Северус почувствовал, как в душе у него что‑то оборвалось, когда мальчик крепко обнял его, обвив ручками его шею.