Невидимый фронт войны на море

В целом, как полагают исследователи[733], оперативное взаимодействие между органами военной разведки СССР, с одной стороны, и США с Великобританией – с другой, развития не получило. Однако это не совсем так. Наиболее показательно взаимодействие в области морской радиоэлектронной разведки с союзниками СССР по антигитлеровской коалиции в годы Второй мировой войны проявилось в ходе обеспечения безопасности союзных конвоев[734].

В соответствии с обязательствами, принятыми на Московской конференции 29 сентября – 1 октября 1941 года, и другими соглашениями между СССР, США и Великобританией, союзные конвои доставляли в Советский Союз вооружение и прочие грузы из США и Великобритании, а из СССР для этих стран – стратегическое сырье. Маршруты их переходов в зависимости от ледовой обстановки в Гренландском и Баренцевом морях пролегали севернее или южнее о. Медвежий. Пунктами назначения являлись Архангельск, Северодвинск и Мурманск. Обеспечение безопасности перехода союзных конвоев от порта формирования до порта назначения возлагалось на английские корабли. В операционной зоне Северного флота (восточнее 18°, а затем 20° в.д.) охранение усиливалось советскими кораблями и авиацией.

Немецкое командование, рассчитывавшее на «молниеносную войну» в 1941 году, не предпринимало активных действий против союзных конвоев, но с 1942 года начало привлекать для борьбы с ними значительные силы. Получив разведывательные сведения о выходе союзного конвоя из порта, противник обычно развертывал в районе островов Ян-Майен, Новая Земля до 10–15 подводных лодок. На переходе конвой атаковала бомбардировочная и торпедоносная авиация, а иногда – крупные надводные корабли противника. В 1942 году, в связи с усилением активности со стороны противника английским и советским военно-морским командованиями были приняты меры, направленные на обеспечение безопасности перехода конвоев. В том числе, была усилена разведывательная деятельность. Однако в полярных условиях ведение воздушной и корабельной разведки было значительно затруднено. Вследствие этого особую роль приобретали заблаговременные, достоверные и единственные непрерывно добывавшиеся сведения – сведения флотской радиоразведки.

В августе 1942 года с целью обеспечению безопасности перехода союзных конвоев между представителями разведывательного отдела штаба Северного флота и Миссии старшего британского морского офицера (СБМО) в Северной России в г. Полярный было «достигнуто понимание о необходимости создания совместной радиопеленгаторной службы на одном из островов Шпицберген». Причем доставка оборудования, продовольствия и личного состава на Шпицберген английская сторона предлагала взять на себя. Однако запрос по этому поводу народный комиссар ВМФ СССР адмирал Н.Г. Кузнецов отклонил[735].

Вместе с тем, уже к концу 1942 года в Полярном была открыта станция радиопеленгования «У» английской морской радиоэлектронной разведки. С первых месяцев ее работы стало налаживаться взаимодействие с подразделениями радиоразведки Северного флота. Первоначально (конец февраля – начало марта 1943 г.) были определены частоты радиосвязи объектов разведки, обмен информацией о перехвате сеансов связи на которых должен был осуществляться с представлением сведений по форме: «время сигнала, частота, опознавательный знак (позывной. – В.К.) и опознавательной знак станции, с которой устанавливалась радиосвязь». Кроме того, должна была представляться копия перехваченной радиограммы[736]. Однако отсутствие четко установленных сроков представления сведений и материалов радиоперехвата привело к недостатку в организации взаимодействия – необоснованным задержкам доставки сведений на английскую станцию. Безусловно, данное обстоятельство приводило к устареванию разведывательных сведений и снижало эффективность мер по обеспечению безопасности конвоев, а потому не осталось без внимания.

27 марта 1943 года задержка в доставке сведений радиоперехвата на английскую станцию от момента перехвата составляла 10 часов в пяти случаях, в одном случае – 16 часов, а в двух случаях – 19 часов. Причем подобная задержка в доставке сведений была характерна и в другие дни. 30 марта 1943 года офицер Миссии СБМО в Северной России лейтенант Чокли обратился к командиру по радио разведывательного отдела штаба Северного флота капитан-лейтенанту П.М. Куприяненко с просьбой «придать этому делу серьезное внимание» и согласиться с тем, что «доставка сообщений с посыльным может вызывать задержку до 7 часов»[737]. Письмо с просьбой было направлено из разведывательного отдела флота командиру берегового радиоотряда Северного флота С.А. Арутюнову, который 1 апреля 1943 года «дал указание начальнику информационного центра и начальнику оперативного отделения не задерживать разведывательные донесения»[738]. При этом неоднократно поднимавшийся англичанами вопрос об установлении между станциями проводной линии связи отклонялся нашим командованием.