Невидимый враг

– Наверное, бывает и такое, люди ведь все разные. Но бытует мнение, что так называемый стадный инстинкт – глупость несусветная. Вернее, его не существует на самом деле. Эту теорию придумали и растиражировали умные люди, чтобы было легче управлять остальной массой, теми, кто значительно уступает в интеллектуальном плане.

– Отлично. Значит, ты на подобную глупость не поведешься? И курить лично тебя заставляют совсем другие причины.

– Точно! – вымученно улыбнулся молодой человек.

– А скажи, Рома, кто досконально знал твои привычки?

– Какие?

– Все абсолютно. Ну, то, что ты в самоволки регулярно выбираешься? Или, что, едва появившись в колледже, отправляешься покурить в тихий уголок? Кто мог предсказать эти твои действия со стопроцентной точностью? Ведь настоящей тяги к никотину ты, по-видимому, не испытываешь? Спортом продолжаешь заниматься! Куришь, чтобы матери досадить?!

– Никто! Понятно?! – неожиданно сорвался подросток на крик. – Мы в то утро с матерью сцепились за завтраком из-за какой-то ерунды! Я распсиховался и курить пошел, как только в колледж приехали. И знать об этом никто заранее не мог! И вообще при ссоре с мамой только Ритка присутствовала. Даже из прислуги не было никого. Ты же не станешь подозревать в наличии коварных планов мою сестру?!

– Нет, конечно. Рита искренне переживает, – задумчиво пробормотала я, думая о своем, – то есть обычно ты туда не ходил курить? – окончательно расстроилась я. Теория начинала потихоньку рассыпаться.

– Ходил, конечно, как и все. Только не с утра раннего. Сама же говоришь, настоящей тяги к никотину нет. А про мои редкие выезды в клубы, конечно, некоторые близкие друзья знали. Бывало, мы там встречались. Но системы в моих тайных отлучениях из дому не было никакой! Даже близкие люди не могли ничего просчитать заранее. И в тот вечер, когда нас с Машкой снял кто-то, так было.

– Ты никому не говорил, что собираешься в «Шабаш»? – упавшим голосом уточнила я. – Совсем никому?

– Даже сам не знал, что поеду, практически до последнего момента. Скучно стало, вот и решился спонтанно.

– Понятно, – медленно протянула я, мысленно любуясь жалкими обломками своей теории.

– Меня никто не мог подставить специально. Даже если допустить дикую мысль, что существует человек, которому это нужно. Он никак не мог бы просчитать все заранее. Мой поход в тот вечер в «Шабаш», встреча с Машкой, ее гибель ночью и то, что утром я первый из всех курильщиков колледжа отправился в то место. В этом уравнении слишком много случайных переменных, – тем временем говорил Ромка.

Я подняла на него ошарашенный взгляд. Похоже, что все это время я требовала от подростка невозможного, то есть ставила задачу на непонятном для парня языке.

– Что? – заметил он мой пристальный, чересчур заинтересованный взгляд.

– Так, Рома, послушай меня сейчас очень внимательно. Забудь, что я говорила раньше. Представь всю сложившуюся ситуацию в виде уравнения. Или математического выражения. Сможешь?

– Линейного уравнения? Это вряд ли получится.

– Нет. Скорее квадратного или даже кубического, если такие бывают.

– Уравнения, где я и все действующие лица, места и события – цифры? Мои действия переменные, а преступник и возможные действия Машки – неизвестные?

– Да, примерно так. Справишься?

– Кажется, я понимаю твою мысль. Довольно интересная задача, – глаза подростка возбужденно блестели, – это уравнение нужно решить?

– Пока только составить, а там как получится.

– Хорошо. Я составлю и запишу его к следующему свиданию.

– И да, Рома. Поскольку я вовсе не математик, сделай небольшие поправки – отметки, примечания, лично для меня.

– Хорошо. Какие именно?

– Отметь некоторых людей. Тех, кого ты воспринимаешь как незыблемую, постоянную единицу.

– То есть неизменную величину?

– Именно!

– Это должно быть очень занятно! Пожалуй, начну сейчас же!

– Чудесно. А я тебя скоро снова навещу.

– Ага. Пока, Женя.

– Пока.

Покидая следственный изолятор, я была довольна собой. Подростки так устроены, что по сути своей являются максималистами. В их восприятии тихая грусть превращается в черную тоску. Мелкая печаль в горе вселенских масштабов. А сверстники-приятели в лучших друзей на века. Жизнь, как правило, вносит в сознание повзрослевших людей коррективы, расставляет приоритеты, заставляет сбросить маски. Согласитесь, что только настоящая дружба с честью выдерживает испытание временем. И как все настоящее, она редка и ценна. Но сейчас Роман изо всех сил защищает людей, с которыми близок духовно, которых считает друзьями. Он их имена не только мне не назовет, в собственном сознании не станет подозревать друзей в злом умысле против себя.

Но сейчас благодаря моему внезапному озарению все совсем по-другому. Мозг математика будет решать поставленную задачу трезво и прагматично, как требует того эта точная наука. А значит, Роман высчитает и назовет мне имена всех возможных подозреваемых. И проверив их всех, я методом исключения найду этого неизвестного третьего.

* * *