Невидимый заговор против человечества

Жан де Гисор, согласно документам Сионского монастыря, был первым гроссмейстером ордена после его отделения от тамплиеров, что они назвали “подрезанием вяза”. Орден уже установил контакты с Орденом розенкрейцеров через Йохана Андреа. Согласно рукописи одного из священников, датированной 1629 г., Жан де Гисор фактически основал Орден розы и креста в 1188 г. Как утверждают авторы Бейджент, Ли и Линкольн, подтверждение этой гипотезы найдено в “секретных досье”[1132]. Мысль о том, что Гисор и Андреа были официальными представителями Приората Сиона, подтверждают версию об их участи в создании Ордена розенкрейцеров.

Ясно, что вскоре после первого Крестового похода произошло смешение идей богословия и древних тайн, из которых возникли Приорат Сиона, Орден тамплиеров и Орден розы и креста.

После разрыва Сионского монастыря с Орденом тамплиеров в Орлеане, хартией короля Луи VII, оригинал которой до сих пор хранится в муниципальном архиве, в середине XII в. был создан большой монастырь “Орден Сиона”[1133].

История монастыря до настоящего времени покрыта тайной. Впервые более–менее конкретная информация о существовании Сионского монастыря стала достоянием гласности в июле 1956 г., когда Сионский монастырь со своей программой “обучения и взаимопомощи членам” был зарегистрирован французскими властями. Даже тогда внесенный в список адрес монастыря невозможно было найти и информация об этой организации отсутствовала.

Приблизительно в это же время монастырь заявил, что численность его членов составляет почти десять тысяч, они поделены на “степени”, начиная с гроссмейстера. Однако эта информация считается довольно сомнительной. Сионский монастырь также утверждал, что не был тайным обществом, хотя все попытки получить убедительную информацию о нем по–прежнему наталкиваются на отказы, обман и укрывательство[1134].

Один из представителей Сионского монастыря, указанный в списке как Пьер Плантар, был человеком, связанным с французским журналистом Седе, написавшим об Ордене спустя много лет. Плантар, как считают, был ответственным секретарем отдела документации, что косвенно означало, что в Ордене были и другие отделы.

Со временем большое количество документов монастыря было обнародовано, но только в маленьких частных изданиях и в ограниченных количествах. “Какая бы здесь ни была мотивация, однозначно, что это не была финансовая выгода, — отмечали Бейджент, Ли и Линкольн, полагавшие, что дозированный и преднамеренный выпуск монастырской информации был “рассчитан проложить путь к удивительному открытию” [1135].

Эти три автора утверждали, что в заметке, появившейся во французской прессе в 1981 г., сообщалось, что ни кто иной, как Пьер Плантар был избран гроссмейстером Сионского монастыря. Его избрание стало “решительным шагом в развитии концепции Ордена и развития духа взаимодействия в мире. Из 121 высокопоставленных представителей Сионского монастыря — все высшие государственные деятели в области финансов или знаменитости из международных политических, научных, философских обществ. А гроссмейстер Приората Сиона Пьер Плантар — прямой потомок, через Дагоберта II, меровингских королей” [1136].

Покойный Плантар действительно был связан с монастырем всю свою жизнь. Он был не только источником информации монастыря для избранных исследователей, но у него была собственность около Ренн–ле–Шато, а его отец, как сообщалось, знал священника де Соньера. По некоторым сообщениям, Плантар сотрудничал с французским сопротивлением во время Второй мировой войны, за что более года просидел в немецком гестапо перед окончанием войны. Довольно интересно, что кличкой одного из заговорщиков против Гитлера в конце войны была “серый кардинал”[1137]. В 1958 г., вместе с французским министром Андре Малро, он помогал организовать движение, позволившее вернуть к власти Шарля де Голля во Франции. Ясно, что Плантар не был человеком с улицы.

После кропотливого труда авторы Бейджент, Ли и Линкольн сумели взять несколько интервью у Пьера Плантара, начиная с 1979 г. Они нашли его аристократическим и изысканным, довольно красноречивым с умеренным чувством юмора. Неохотно, главным образом, неопределенно и уклончиво отвечая на вопросы об Ордене, Плантар утверждал, что монастырь, фактически, владеет потерянными “сокровищами” Храма Соломона и планирует возвратить их Израилю, “когда наступит подходящее время”. Он также отметил, что в ближайшем будущем во Франции и, возможно в других странах, будет восстановлена монархия[1138].

“Мы, как это принято, считали Сионский монастырь малозначимой сектой “со странными целями”, если не прямым обманом, — заявляли авторы. — Однако, наше собственное исследование показало, что Орден длительное время был реальной силой и принимал активное участие в вопросах импорта международного влияния на высшем уровне”[1139].