Невинна и опасна, или Отбор для недотроги

Степень таланта у участниц оказалась разной, но вот что было одинаковым – это песни, которые барышни исполняли. Медленные лирические с красивыми словами о любви. Мелодии были так похожи – будто это каждый раз звучит одна и та же. Себастин, которому были посвящены все выступления, уже после третьего номера начал явно скучать. Его взгляд оказывался где угодно, только не на сцене. Амалия подозревала, что он давно думает о своём, даже не замечая исполнительниц.

Церемониймейстер вышел объявить следующий номер:

– Дуэт. За клавесином – Её Высочество Арабель. Вокал – госпожа Сюзон.

Обе исполнительницы появились на сцене. Розовощёкая принцесса и бледная как полотно Сюзон.

У Амалии от волнения за них тоже краска отлила от лица. Сейчас они покажут свой номер, который останется для Себастина таким же незамеченным, как и несколько предыдущих, и последний шанс, на который так рассчитывала Сюзон, призрачно растает в воздухе.

Однако всё оказалось ещё хуже. Не успела Арабель занять место за клавесином, к Себастину подошёл слуга и прошептал что-то на ухо. Амалия, которая сидела достаточно близко к принцу, смогла расслышать часть фразы:

– …вы просили сообщить вам сразу, как это произойдёт…

Себастин оживился. Улыбнулся, кивнул и направился к выходу из зала, махнув рукой церемониймейстеру: мол, продолжайте, я скоро.

Сюзон мгновенно сникла. А что творилось на лице Арабель! Она испепеляла брата взглядом. Да только что толку? Тот спиной не мог видеть её бушующие эмоции.

Бонифас с поклоном оставил сцену в полное распоряжение исполнительниц. Но Арабель не стала стучать по клавишам. Она поднялась и обратилась к публике.

– Прежде чем мы начнём номер, хотела бы сказать о нём пару слов. Прозвучит произведение в тональности до мажор. Хотя некоторые проигрыши для контраста будут исполнены в минорной тональности…

Принцесса с воодушевлением продолжила сыпать музыкальными терминами, поглядывая на дверь. Амалия поняла, что Арабель тянет время, желая дождаться возвращения брата. Несколько минут она упражнялась в красноречии, но Себастин в зале не появлялся.

Зрители начали недоумённо переглядываться, но, разумеется, никто не решался поторопить принцессу, даже когда она забрела в непролазные дебри музыкальной теории. Никто, кроме короля:

– Арабель, мы уже в нетерпении услышать так красноречиво представленный тобой номер.

Не в характере принцессы было сдаваться. Она улыбнулась отцу:

– Сейчас приступим. Но хотелось бы сказать ещё буквально пару слов не о нашем конкретном номере, а о музыкальном искусстве в целом. Это одно из древнейших искусств. По легенде умение петь было даровано человеку богами. Однажды прекрасная нимфа Амея сошла с небес, чтобы научить юную пастушку Вилену музицировать. – Арабель прожигала глазами входную дверь в зал. – Получив этот божественный дар, Вилена красиво и сладко запела. Влюблённый в неё пастушок Тимерай, услышав божественные звуки, так вдохновился, что выстругал из дерева рожок и начал ей подыгрывать. Так появился первый музыкальный инструмент.

– Прекрасная легенда, – теперь уже не выдержала королева. – Так пусть же дарованное богами искусство поскорее скрасит наш вечер.

– Да, – согласилась Арабель. – Сейчас зал наполнят звуки, рождённые клавесином, – она степенно подошла к инструменту. Опустилась на стул, занесла руки над клавишами… С надеждой снова глянула на входную дверь, но та так и оставалась прикрытой. – Кстати, – принцесса опять поднялась на ноги, – о том, как появился этот музыкальный инструмент, тоже есть легенда…

Амалия понимала, что принцесса сможет потянуть время ещё в течение максимум нескольких минут. Надо было чем-то помочь. Она тихонько выскользнула из зала. Какого-то конкретного плана не было. Главное – найти Себастина, а там видно будет. К счастью, долго искать не пришлось. Его Высочество стоял неподалёку от входа в зал и беседовал всё с тем же слугой.

Минуты хватило, чтобы понять, о чём разговор – ожеребилась любимая кобыла Себастина. Конюх докладывал о здоровье новоиспечённой мамы и её жеребёнка. Амалия почувствовала, что её охватывает гнев. Кобыла?! Там, на сцене, умирает от крушащихся надежд бедная Сюзон, а Себастин в это время разговаривает о кобыле.

– Ваше Высочество, простите мне мою бесцеремонность, – Амалия осмелилась перебить конюха, – прошу вас вернуться в зал. Разве вам не интересно посмотреть выступления девушек, которые они готовили специально для вас?

– Мне показалось, я уже не увижу ничего нового, – не без иронии улыбнулся принц. Но просьбе всё же внял. – Ступай, – отпустил слугу и направился в камерный зал.

Амалия зашла вслед за ним. Арабель увидев брата, похоже, вздохнула с облегчением. Она, наконец-то, сосредоточилась на клавесине. Сюзон вышла на середину сцены. Алое платье, распущенные волосы. Бледная, но решительная. Глаза блестели. Последний шанс. Ей уже нечего терять.

Себастин опустился в кресло. Что было в его мыслях? Думал, услышит сейчас очередную медленную тихую плавную мелодию? Не тут-то было. Не только принц – весь зал вздрогнул от напористых аккордов, которыми разорвала инструмент Арабель.