Невинная для миллиардера (СИ)

Забавно, как все ваши чувства могут измениться в одно мгновение. Я несколько лениво подумала о том, а были ли вообще какие-то чувства; может быть, последние несколько месяцев я подсознательно отрицала очевидное, не готовая посмотреть правде в глаза. Я отбросила эту мысль.

Я никогда не позволила бы своему сердцу притворяться. Нет, любовь не была прописана в контракте, поэтому не было никакой необходимости притворяться. Я продала себя: свое тело, свое лицо, свое время. Но я никогда не соглашалась продавать свое сердце.

Деньги меня больше не волновали. Мне было абсолютно наплевать на них.

Это было слишком больно. Ничего не стоило такой боли. Уж точно не деньги. Он втоптал мои чувства в грязь.

Я не просто сожалела. Я сожалела обо всем. Я сожалела о каждом мгновении, которое потратила на своего презренного неверного мужа.

Я сожалела об этом настолько, что была готова отказаться от всего, что мне обещали.

— Ты спал с ней все время, что мы были женаты? — спросила я.

Ему не нужно было произносить ответ — чувство вины было написано на его лице.

— Послушай, да, я не был хорошим мужем, — запинаясь, сказал он. — Но я могу стать лучше. Я хочу стать лучше. Я стану лучше.

Столько лет они играли друг с другом в эту отвратительную игру. Супружеская измена, должно быть, добавляла страсти их отношениям. Когда отвращение смешалось с моей кровью, это помогло немного смягчить боль.

— Ты все это время крутил с ней роман, — сказала я ему глухим голосом. — У нас не было ни одного счастливого момента, который не был бы запятнан ею, так?

Он покачал головой, но в его глазах я увидела слишком сильное отчаяние, чтобы верить тому, что вот-вот сорвется с его губ.

— Это неправда. Я клянусь.

— Не клянись мне. Не клянись мне ни в чем. Никогда.

Его глаза были широко раскрыты и безумны, а руки продолжали тянуться ко мне. Каждый раз, когда он это делал, я вздрагивала, но, хотя он продолжал контролировать себя, казалось, он не мог остановиться.

— Послушай, я облажался. Я сильно облажался. Но тогда я думал, что ненавижу тебя. Это было только в первый месяц после свадьбы. Я был не в себе и натворил слишком много всякого дерьма, больше, чем я могу даже вспомнить или назвать; но я никогда не врал.

Он был прав. Он не лгал мне. В этом не было необходимости. Я проделала всю эту работу за него.

Как только я начала влюбляться в него, я начала обманывать себя, и ему даже не пришлось произносить ни единого слова лжи. Это совсем не утешало.

— Мне, мать твою, все равно! — В моих словах было столько яда, что у него перехватило дыхание. — Ложь. Правда. Ничто из того, что ты мог сказать или сказал, не имеет никакого значения. Ты трахнул другую женщину после того, как трахнул меня. Ты трахнул ее. — Это было больнее всего. Нет. Не совсем. Больнее всего было то, что она носит его ребенка. Они связаны навеки. Это ранило меня сильнее всего. — Ничто другое не имеет значения. Между нами все кончено. — Я горько рассмеялась. — Мы так и не начали. Это никогда не было историей любви, но, что бы это ни было, я хочу уйти.

Мне больше нечего было сказать. Я попыталась выйти из комнаты, не сказав ни слова.

Он предпринял попытку остановить меня. В ту секунду, когда он схватил меня за руку, я закричала.

Он отпрянул.

— Не надо. Пожалуйста. Ты же не позволишь ей победить. Она только этого и добивается.

Мои глаза недобро прищурились, глядя на него. Только когда мое зрение затуманилось, я поняла, что слезы текут у меня из глаз.

— Позволю, — тихо сказала я ему, каждый слог вибрировал от моей ненависти. От моей боли. — Это всегда было ошибкой. — В моих словах было столько же нестерпимой боли, сколько и правды. — Все кончено. Я не собираюсь участвовать в этом фарсе.

— Пожалуйста, не делай этого, — сказал он.

Я колебалась. Даже после всего, что произошло, я, черт возьми, колебалась. Когда я поняла это, я так разозлилась, что закричала:

— Убирайся. Убирайся отсюда немедленно! Оставь меня в покое!!!

Глава 39

Кира

Жизнь — сложная штука, она то дает, то отбирает, то ободряюще похлопывает по плечу, то нападает со спины.

Я подала на развод, желая забыть все это как можно скорее. Это было и легче, и труднее, чем я могла надеяться.

Во всем этом даже было какое-то облегчение. Я этого не ожидала, но мне это было нужно.

Семья Макса всегда была добра ко мне, но после развода они стали еще добрее.

— Мы понимаем, почему тебе нужно это сделать, — сказала мне его мать. Она плакала. Это разбивало мне сердце. — Мы тебя не виним. Но, пожалуйста, никогда не стесняйся просить нас о чем-либо. Мы видим в тебе нашу дочь, независимо от того, замужем ты за нашим сыном или нет.

— Мы по-прежнему считаем тебя семьей, — грубовато сказал мне его отец. — Это не изменится. Твоя охрана останется с тобой. Ты слишком известна, чтобы даже думать о том, чтобы обойтись без телохранителя, после всего, что произошло... Это необходимая мера предосторожности.

Возможно, мне стоило протестовать против этой меры, но я этого не сделала. Я нуждалась в своей команде, как физически, так и морально.