Невинная для вампира

— А что Грегори? — Леонас злился, как пойманный с поличным аферист. — Я же говорил, Мур что-то эдакое сделал, может то, что сотворило из Агнес Уорд сильнейшего вампира. В любом случае, думаю, он не был склонен говорить несмотря на пытки. Полагаю его убили, но не сломали. Поэтому Юргис лишился племянника. А то малое, о чем проговорился Грегори Мур, хранит Гедре Лейтис. Вот и все, Рэймонд.

Глава клана выдохнул.

— Ты знаешь, где Агнес?

Леонас развел руками.

— Но Гедре нужна тем, кто возможно похитил ее.

Рэймонд прошагал к нему и ухватил за подбородок, повернув к себе лицо Леонаса.

— Тогда твое дело выведать тайну Мура. Как ты это сделаешь, не мое дело. Можешь лечь с ней в постель, можешь просто договориться. Я верю в твои таланты.

— Ты с ума сошел, — прошипел Леонас.

— Тебе же нравится быть чистокровным, — Рэймонд выпустил его. — Теперь сможешь насладиться еще одной из наших привилегий. С удовольствием проведу вам церемонию. Это лучше, чем подсунуть ей меня. Теперь ясно, отчего Юргис меня так ненавидел. Я не просто сын Виктории Уорд, но и Грегори. Да на мне стоит клеймо проклятия только за один факт рождения!

По глазам Леонаса глава клана видел: поэтому «дядя» молчал. Рэймонд вышел. Голова гудела от того, что он только что узнал. Леонас по-своему заботился о названном племяннике. Если бы Рэймонд раньше знал, что его отец нанес миру ночи самое чувствительное за прошедший век поражение, он бы верно вообще побоялся выходить на улицу. Но теперь-то юный Уорд так свыкся со шкурой Рэмунаса Вилкаса, что мог спокойно существовать в ней дальше.

Несмотря на все это он хотел бы увидеть отца. До этого Рэймонд думал, что его рождение — плод эксперимента или случайной связи. Вряд ли Виктория поначалу понимала, что может иметь детей. Но теперь ему было ясно куда относились почти стершиеся воспоминания о крепких мужских руках, уверенном голосе, веселом смехе. Грегори Мур был хорошим отцом. Рэймонд знал о методах благородных семей и понимал, что они предпочли бы расправиться с врагом самым извращенным способом из возможных. Что бы ни случилось с Муром, это наверняка было мерзко.

Рэймонду нужно было выкинуть из головы эту мысль, чтобы не начать злиться. Именно неконтролируемая ярость превращала таких как он в машину для убийства. Главное не начать ненавидеть их, как уже однажды было, не впасть в кровавый раж.

Рэймонд добрался до своего кабинета и набрал Вадиму Можайскому. Оперативник долго не отзывался, но наконец взял трубку. Глава клана поздно сообразил, что воскресенье. Должно быть, в нерабочее время у них там не принято вовремя вставать.

— Рэмунас? — прозвучал заспанный голос. — Какого черта тебе нужно? То есть, я хотел сказать…

Рэймонд усмехнулся. Ему нравилась прямота Можайского. На его взгляд врагам не стоило прикрываться мнимой вежливостью. Они с оперативником стояли по разные стороны барьера, ненавидели друг друга. Говорить об этом выбор мужчины, не боящегося открытого поединка.

— Ты написал, что знаешь, где Любовь.

Можайский сопел в трубку. Должно быть, Рэймонд его сейчас хорошенько разозлил. Вадиму нравилась Дина и глава клана ощущал удовлетворение от того, что эта девушка была только его.

— Я заинтересован в том, чтобы тоже это выяснить. Так поможешь информацией? Я понял это ваш висяк.

Вадим фыркнул.

— Ты написал, что сам туда не проберешься.

Оперативник молчал и Рэймонд догадался, о чем он должно быть думал: что писала ему накануне вовсе не Дина.

— Она показала мне переписку.

— Ты приказал?! — зарычал Вадим.

Тут настало время Рэймонду удивляться. Похоже, оперативник чувствовал к Дине вовсе не простую симпатию. Он что, втрескался? Рэймонд за Можайским следил, потому что чем больше знаешь о враге, тем спокойней, и знал, что тот живет с девушкой. Простая студентка Света, с которой оперативник познакомился в прошлом сентябре. Можайский тут же перевез ее из общаги себе домой. Учитывая его род занятий, это было разумно. Но к свадьбе дело не шло. Рэймонд с Вадимом по странному стечению обстоятельств во многом были похожи — этому тоже требовалось выпустить пар после хорошей встряски на работе, но на зарплату госслужащего трудно позволить себе множество любовниц.

— Она мне верна.

Слову Рэймонда можно было верить. Так он всех приучил и гордился этим. Может, это в нем говорила кровь Грегори Мура. Главу британской разведки в свое время сравнивали с последним джентльменом, оставшимся в этой хлопотной профессии.

— Я хочу знать, что случилось с моим вербовщиком, — пояснил Рэймонд. — Эта женщина может быть в курсе.

Глава клана расслышал бормотание Можайского про то, что оперативник рад, что черти наконец-то затащили Радика в адский котел.

— Не безвозмездно, — наконец выдал Вадим. — Ты дашь Дине Романовой выйти из особняка.

— Исключено.

— Насколько ты хочешь получить нужную информацию, Вилкас? — сопел в трубку оперативник.

— Зачем тебе Дина?

— Обещал помочь девушке.

Рэймонд усмехнулся. Каким бы рыцарем ни был Можайский, а точнее, учитывая его происхождение, скорее богатырем, расшибаться в лепешку ради случайной женщины в его правила не входило.