Невинная кровь

Главное — точно рассчитать время. Зеленшик приезжает в девять — девять ноль пять, убийца же с дочерью покидают квартиру между пятнадцатью и двадцатью минутами десятого. Если каждый придержится своего расписания, все должно пройти как по маслу. Одна незадача: до девяти часов не следует появляться на Дэлани-стрит. Лавка старьевщика и магазинчик подержанных книг открываются не ранее половины десятого, а праздного прохожего, бесцельно шатающегося по улице, легко заметить из окна двенадцатого дома.

Ближе к вечеру Скейс купил на Эджвер-роуд тряпичную хозяйственную сумку. Поутру он медленно двинулся вдоль по Мелл-стрит к перекрестку. В две минуты десятого со стороны Лиссон-Гроув показался Монти. Когда он повернул на Дэлани-стрит, Норман ускорил шаг и нагнал торговца у самой двери.

— Доброе утро. Уже открываетесь?

— Точно, — кивнул зеленщик, слезая с велосипеда. — Дайте мне минуты три. Торопитесь?

— Вообще-то да. Хорошо, я заскочу за угол, куплю газету и вернусь.

Во время этого разговора Монти, не снимая руки с руля, вставил ключ в замок. Скейс уставился на связку, запоминая количество, форму и приблизительный вес ключей, висевших на огромном кольце. Пара американских автоматических, маленький плоский, по виду — как от автомобиля, и тяжелый, солидный «Чабб»[45] длиной примерно в два дюйма.

Мужчина купил газету на вокзале Марилебон и, прикрывшись ею, просидел на скамейке в зале ожидания до половины десятого. Уверенный, что убийца с дочерью покинули Дэлани-стрит, он поспешил в овощную лавку, где выбрал четыре апельсина, фунт яблок и пышную гроздь винограда. Хорошо, что товар съедобен: можно будет облегчить свою ношу, перекусив ею же по дороге. Норман торопливо направился к «Вулворту».[46] Там он приобрел большое железное кольцо — правда, с узорчатой именной биркой, однако без труда от нее избавился.

Остаток дня Скейс подыскивал подходящие ключи в лавках старьевщиков, а также на рынках Мелл- и Черч-стрит. Легче всего было найти замену мелкому: Норман выудил ее из замка помятой жестянки для чая. «Американец» ожидал мужчину в банке, наполненной пачками табака и ершиками для чистки трубок. Тяжелый «Чабб» оказался самым неуловимым. Наконец охотник за ключами попросту выкрал похожий экземпляр из верхнего ящика старого комода, выставленного в одном из магазинов. Быстрота и ловкость собственных рук приятно удивили Скейса. Второй «американец» прятался в ящике с гвоздями, шурупами, очками, обломками арматуры, задвинутом под стол перед лавкой старьевщика прямо на Дэлани-стрит. Ближе к обеду Скейс исхитрился раздобыть полную связку, по виду и весу схожую с той, что носил при себе торговец.

Остаток дня Норман бродил по улицам своего детства. Его так и качало на волнах восторга и ужаса; частично приятное, родное до мозга костей чувство. В бетонных сводах подземного перехода на Эджвер-роуд грохотало эхо далекого прибоя. Стоило мужчине зажмуриться на солнце, как он ощущал скрипящие песчинки между пальцами ног, а перед мысленным взором вновь расстилался пестрый пляж. Осипшие крики мальчишек, играющих в переулках, напоминали полузабытые страхи детской площадки, а мостовая, омытая летним дождем, отчетливо пахла морем. Как и тогда, Скейс точно знал, что ему делать, не сомневался в необходимости, неотвратимости грядущего преступления. Как и тогда, разрывался между страстным желанием совершить его и робкой, стыдливой надеждой: «У меня еще есть выбор, я могу остановиться, если решу, что затея слишком опасна…» Вот и сейчас внутренний голос настойчиво звал его в овощную лавку попытать счастья, понадеявшись на оптимизм и удачу. Однако любая ошибка могла стать роковой. Мужчина решил для начала проверить, хорошо ли сохранились позабытые навыки.

Воскресенье и понедельник он провел, запершись в гостиничном номере, и без отдыха тренировался. Повесив пиджак на спинку стула, просовывал левую руку с новой связкой на мизинце под клапан кармана, цеплял уже собственные ключи большим пальцем — и в мгновение ока производил замену. Норман повторял одно и то же снова и снова, пользовался разными пальцами, отсчитывал секунды. Чем быстрее все пройдет, тем надежнее. Отточив мастерство, Скейс повторил то же самое, только правой рукой, для подстраховки. Ведь он до последней секунды не узнает, в каком именно кармане окажутся ключи.

Целых два дня он не покидал номера, разве что сбегал по ступеням в бар за бутербродами и ветром проносился мимо Вайолет, едва замечая, как девушка поворачивает невидящий взгляд, заслышав его шаги, и приветствует, как доброго знакомого. Каждый миг, потраченный на посторонние занятия, вызывал у Нормана досаду. К вечеру восемнадцатого сентября он наконец почувствовал, что готов.

5