Невинная кровь

К счастью, с наступлением нового учебного года в его жизнь вошел мистер Миклрайт, новый учитель, помешанный на черно-белых фигурах. В школе сразу же открыли шахматный клуб, и Норман вступил туда одним из первых. Игра его завораживала. Мальчик упражнялся ежедневно, не имея нужды в напарнике, поскольку прорабатывал уже опубликованные баталии, ход за ходом развивал тайные стратегии, изучал по книгам из городской и школьной библиотек хитрости всевозможных гамбитов. Вдохновляемый энтузиазмом и одобрением мистера Миклрайта, Норман очень скоро сделался лучшим игроком в классе. Потом были местные межшкольные состязания, Южный чемпионат и в конце концов — глянцевое фото в «Брайтон ивнинг аргус». Тетушка бережно вырезала снимок, и вечером в пабе его изумленно рассматривали. Это упрочило славу мальчика. С тех пор он ходил на уроки без страха. Нужда в мелком воровстве отпала сама собой. Даже плюющиеся чудовища покинули железнодорожные арки, оставив лишь мусор вроде пивных банок, мятых сигаретных пачек да бурой заплесневелой подушки, что понемногу теряла мокрые перья, привалившись к дальней стене.

Шагая к вокзалу и садясь в обратный поезд, Скейс размышлял о том, какая судьба ожидала бы его, не прекрати он заниматься кражами. Нельзя же было вечно уходить от правосудия. В один прекрасный день удача отвернулась бы. И что тогда? Несмываемое клеймо неблагонадежности, комиссия по делам несовершеннолетних, отверженность в глазах общества, крест на уважаемой карьере, ни встречи с Мэвис, ни рождения Джули. Надо же, как много решила в жизни минута, когда мистер Миклрайт впервые расставил перед восхищенным взором мальчишки мифических воинов, участь которых, подобно его собственной, определялась жесткими законами и чьей-то чужой волей.

Оказавшись дома, Скейс первым делом зашел в ванную комнату, примерил снаряжение убийцы и посмотрелся в длинное зеркало. Мерцающие складки плаща, повисшие на худых плечах, и обнаженный нож, зажатый в руке… Больше всего Норман походил на хирурга перед опасной операцией, а то и на жреца древнего мрачного культа, готового заколоть ритуальную жертву. И все же отражение в зеркале не внушало подлинного страха. Чувствовалось в нем что-то неправильное, почти жалкое. Одежда? Нет, здесь был полный порядок. И клинок сверкал отточенным лезвием, как полагалось. Что портило картину, так это смиренная, почти болезненная решимость в глазах — глазах не палача, но приговоренного.

16

Четвертого августа инспектор по делам условно освобожденных по предварительной договоренности зашла осмотреть квартиру. Филиппа готовилась к ее визиту с особой тщательностью: начистила и переставила скудную мебель, купила горшок с геранью и водрузила его на подоконник. Правда, до приезда матери оставалось еще море неоконченных дел и только десять дней, однако девушка искренне радовалась достигнутому. Она и не помнила недели, когда бы работала так много и с таким удовольствием. С самого начала Филиппа сосредоточила усилия на материнской комнате, и теперь та была почти готова. Труднее всего оказалось избавиться от ковра. Хорошо, что Джордж услышал, как соседка давится кашлем от пыли, воюя на лестнице с непокорным свертком, и не только помог отнести неподъемную тряпку вниз, но и убедил мусорщика — возможно, не без помощи небольшого подкупа — забрать ее прочь. Следующие два дня ушли на то, чтобы соскрести с досок пола старую краску и нанести новую. Девушка ничего не взяла из прежнего дома, кроме чемодана с одеждой и полотна Генри Уолтона, которое повесила над камином. И хотя картина не слишком совпадала по стилю, на взгляд Филиппы, она все-таки неплохо смотрелась над простой, но довольно изящной деревянной резьбой.

А главное, сохранились еще кое-какие деньги про запас. Девушка прежде не подозревала, сколько разных мелочей нужно для создания домашнего уюта и как они дорого стоят. Предыдущий владелец оставил в ящике под раковиной набор инструментов, так что после многих проб, ошибок, долгого перелистывания книги «Основы плотничного дела», взятой из филиала Вестминстерской библиотеки, и праведных трудов Филиппе удалось сколотить несколько дополнительных кухонных полок и новую вешалку для прихожей. Уцененную викторианскую плитку девушка укрепила на стене за раковиной. Особенно будущей хозяйке понравилось белить оконные рамы, чувствуя на руках жар летнего солнца, а также разыскивать в лавках старьевщиков и на ближайшем рынке необходимые предметы мебели. Самой удачной покупкой она считала пару маленьких плетеных кресел из камыша — в отличном состоянии, хотя и мерзкого зеленого цвета; перекрашенные, с яркими лоскутными подушками, кресла привнесли в обе комнаты дух свежести и веселья.