Невинная оговорка (ЛП)

– Но ведь тебе это понравилось? – Финн спросил нерешительно. – Казалось, что это так и было.

– Да. Тебе присуща грубая экспрессия. Натан не часто поднимается на такой уровень.

Он отодвинул волосы от моего лица.

– Это потому что ты сводишь меня с ума.

Я улыбнулась, чтобы скрыть боль на лице. Неужели он думает, что я не свожу с ума Натана? По этой причине Натан хочет шлюху? Натан нашёл кого–то, кто может дать ему то, что я не могу, что я не в состоянии ему дать, хотя он этого заслуживает. То, что дремлет где–то у меня глубоко внутри, пустота в моём животе, которую никто не сможет заполнить, наверное, даже Натан. Если он не планирует бросить меня, и ему пока не всё равно, он ещё не справился с тем чувством, что я подвела его как жена.

– Вот опять, ты снова грустишь, – сказал Финн. – Ты думаешь о нём.

– Извини, ничего не могу с собой поделать. Мы через многое прошли вместе, а я даже не могу понять, что пошло не так. Я в растерянности.

– Если он не разговаривает с тобой, то он делает это с кем–то другим. Мне неприятно это говорить, но вполне вероятно, что это правда. Взять, например, нас.

Всё верно, мы сейчас не там, где должны быть. Или я заблуждаюсь, может я, наконец, нахожусь там, где и должна? Я уже больше ни в чём не была уверена.

– Ты думаешь, что Кендра сейчас общается с кем–то другим?

– Нет. Она не хочет кого–то другого. Обычно мы довольно откровенны друг с другом.

– Но ты не упоминал о…

– Конечно, нет. Возможно, я бы уже это сделал, если бы не опасался, что её семья будет препятствовать мне видеться с Мариссой.

Я взяла его за руку. Конечно, я принимала во внимание Мариссу. Она уже довольно взрослая, чтобы принять наш роман. Но я не думала о ней в контексте развода и опеки.

– Извини. Я не представляла…

– Это лишь значит, что нам следует быть более осторожными. И, если мы решим…

Наша официантка присвистнула и пропела.

– Эге–гей, влюблённые пташки. Надеюсь, вы проголодались, – на лице у Эшли сияла гигантская улыбка, когда она принесла соус с артишоком и шпинатом, картофель фри и куриные крылышки. – Впервые в Нью–Йорке? Правда он полон романтики? – проворковала она. Мы оба теперь смотрели на неё. – Просто дождитесь, когда пойдёт снег. Надеюсь, это случится пока вы здесь. Ваш горячий шоколад скоро будет готов.

Финн снова повернулся ко мне и рассмеялся.

– Когда люди думают, что мы вместе, клянусь, я чувствую себя подростком, и мне это нравится.

Он поцеловал меня в кончик носа, когда я нахмурилась.

– Это весело, – сказала я, – как будто мы актёры.

– Ага, – он угостил меня картошкой, а затем и сам угостился. – Как я уже говорил, любовная связь не даст мне преимуществ в борьбе за опеку. Если бы это был кто–то другой, я бы остался в стороне, но это ты, моя кофейная девушка.

Его кофейная девушка. Я бы улыбнулась, но у меня был полный рот еды.

– Если до этого дойдёт, – продолжил он. – Мы же взрослые люди. Давай будем честны. Как ты относишься к детям? Почему у вас с Натаном нет детей?

Мой ангоровый свитер и так был колючим, а после его вопроса у меня на шее появился зуд. Я оттянула свитер и почесала шею. Его вопрос был довольно простым, но я даже не знала с чего начать. Я проглотила еду.

– Детей? – повторила я.

– Да. Как тебе идея стать мачехой? Чисто гипотетически. Ой, прости. Я не хочу отпугнуть тебя, но я не могу не спросить.

В ресторане внезапно посветлело. Я отпустила горло свитера. Возможно, Марисса– это благословение, которого я не ожидала. Ответ на ту одинокую частичку меня, которую не смог затронуть даже Натан.

– Я не знаю, смогу ли говорить об этом.

– Почему нет?

Я нахмурилась. Как я отношусь к детям? Всё слишком сложно. Я даже не могу понять, что чувствую, и уверена, что попытки объяснить что–либо будут тщетными. Уже несколько месяцев мы с Натаном не разговаривали о детях, с тех пор многое изменилось.

– Я просто не могу.

Он прекратил жевать и наклонил голову в мою сторону.

– Сэди, детка, да ты страдаешь.

– Как и мы все.

Он вздохнул.

– Полагаю, для меня так и есть. И для Кендры тоже.

– И для Натана,– добавила я.

– Но ты делаешь меня счастливым, – сказал он. Его улыбка была вымученной, но я действительно была благодарна за его старание. – Если он тебе изменяет, я его убью. Это точно.

– Финн, на самом деле это нечестно.

– Может и нет. Но, если бы я был честным человеком, я бы не сидел здесь прямо сейчас.

Мои брови сошлись на переносице. Чтобы Финн не говорил о себе, это также было правдивым и для меня. Это невозможно отрицать. Я уже не в первый раз подвела Натана, хотя когда–то я делала его счастливым. Сейчас у меня уже нет возможности всё вернуть назад.Но правда состоит в том, что измена не самый мой худший поступок по отношению к Натану.

Финн отложил картошину, несмотря на то, что уже обмакнул её в соусе. Его брови были приподняты.

– В чём дело? – спросил он.

Я просто взяла и всё высказала.

– В молодости я сделала аборт.

Я увидела, как участился пульс на шее у Финна.

– Понятно, и теперь ты сожалеешь об этом.

Я подняла взгляд на него.

– Я этого не говорила.