Невинная пленница

Тагир всаживает член до самого основания и выходит полностью, чтобы вновь пронзить меня каменным членом. Он двигается так быстро, что влажные шлепки звенят в ушах, не прекращаясь, в сумасшедшем ритме.

Я наслаждаюсь каждым толчком и любуюсь животной, грубой красотой лица Тагира, полного дикого животного возбуждения.

Наслаждение проносится по его лицу судорогой.

– Скоро кончу! – рыкает, срываясь на предельный темп.

Ничего подобного в жизни я ещё не испытывала. Меня затрясло в совершенно непередаваемом удовольствии.

Стеночки лона начали судорожно сокращаются вокруг его члена, а Тагир движется ещё быстрее, протяжно постанывая.

Его сильные толчки заставляют меня выгнуться дугой. Я кричу, срывая голос, и трясусь от ослепительного удовольствия, разорвавшемся внутри меня, как снаряд бомбы.

Я царапаю мужские плечи ногтями и принимаю в себя его последние сумасшедшие толчки. Он громко стонет.

– Малинка! Блять… Сумасшедшая! Охереть, как в тебе хорошо… – дрожа на мне всем своим шикарным телом.

Глава 29. Тагир

Как же херово… Голова раскалывается на части! Больше не буду пить.

Никогда спиртное литрами в себя не заливал. Не надо было и начинать.

Все так зарекаются, но я, бля, реально больше не буду пить так.

Я лежу на кровати в своём новом доме. Ещё не сроднился с ним так, чтобы признавать в этой роскоши родные хоромы. Приходится напоминать себе, что это – мой дом.

Вспоминаю всё, что было.

Блять…

Походу, я сильно перебрал. Трахался всю ночь напролёт. Приятная ломота во всём теле и удовольствие. Вариантов, с кем именно я трахался, было немного. Один-единственный.

Дочь моего заклятого врага. Кровь предателя.

Малинка…

Я же не хотел её трогать. Нарочно сдерживал порочные порывы, ублажал себя руками, чтобы не сорваться.

Она лишь мой залог! Ничего больше.

Но вчера что-то случилось. Я расслабился на все сто процентов! Выплеснул всё раздражение и напряжение последних дней в узкую, горячую киску, готовую принять до упора. Я начинаю вспоминать, что вытворял вчера на этой кровати. Член встаёт по команде. Я снова возбуждаюсь…

Член стоит, твёрдый, как камень, подёргивается и даже приподнимает тонкую простынь покачиваниями.

Я помню всё до мельчайших деталей. Помню, как проник под тонкое одеяло и начал соблазнять эту малышку.

Лучше бы я на шлюхе покувыркался. На доступной бляди, чем сорвался в пропасть с дочерью врага. Я же взял её не нахрапом, но выбил из её тела столько стонов, что едва не оглох!

Я хорошо помню этот момент, когда ткнулся концом в тонкую преграду. Замер… И если бы у меня была машина времени, я бы отмотал плёнку назад и вышел из девчонки в тот же момент. Вздрочнул бы в ванной, выплеснув сперму в кулак. Но уже слишком поздно.

Малинка так узко сжимала меня стеночками туннеля своей киски, что я не выдержал. Растрахивать её узкое, влажное отверстие было очень вкусно… Охеренно вкусно…

Ещё недавно она была целочкой, но горячая, отзывчивая, быстро подстроившаяся под размер моего прибора. Умоляющая не останавливаться.

Вспоминая вчерашнее, я и сам не заметил, как сжал член у основания и принялся поглаживать ствол, двигая по нему пальцами. Перед глазами вставали картины ночных забав. Особенно хорошо мне сладкая, тугая попка, просящаяся в большую, натруженную ладонь. Обхватить бы эту сладкую попку и всунуть член до упора в горячую дырочку.

Возбуждение только нарастает. Но двигая на предельной скорости, я понял, что кончить не могу. По тупой причине, которой пахла вся постель. Постельное бельё пропиталось ароматом сладкой кожи.

Стиснув зубы, я дёргаю по стояку ещё несколько раз, только усугубив ситуацию. Выругавшись сквозь зубы, натягивая трусы. Глотка пересохшая и во рту как будто кто-то умер. Надо смочить эту пустыню…

Пробравшись на кухню, я замираю.

Возле плиты стоит Малинка, приплясывая. Она что-то напевает себе под нос нежным голосочком и выписывает своей задницей умопомрачительные круги.

Член дёрнулся ещё сильнее, показывая толстым концом в сторону Малинки. Она же словно нарочно, начала качать бёдрами и трясти попкой всё быстрее и быстрее.

Как будто умоляет меня трахнуть.

Сводит с ума доступным, красивым телом и знойными движениями.

Плюнув на всё, я шагаю к ней и прижимаюсь сзади, прикусывая кожу на нежной шее. Как же сладко пахнет, чертовка!

– Т-т-т-агир?

Малинка дрожит от испуга. Или от возбуждения?

Я не смог больше сдерживаться и качнул бёдрами, потершись членом о её попку. Потом стягиваю на пол её крошечные трусики.

– Тагир? Что ты делаешь.

– А ты как думаешь? Вчера ты сама напросилась на секс. Снова! Теперь я буду брать тебя так часто, как захочу.

Трогаю пальцами её клитор. Он уже часто дрожит и пульсирует, увеличиваясь в размерах от ласки.

– Где захочу. Когда захочу… И ты не откажешь мне.

Дрожь проносится по телу Малинки сильной волной.

– Ну так что? – уточняю.

Трогаю пальцами складки, уже влажные и скользкие от возбуждения.

– Завтрак может сгореть!

Громыхнув сковородой с блинами по плите, я резко разворачиваю Малинку к большому столу и нагибаю без всяких прелюдий.