Невинная страсть

Танец закончился, партнер поклонился Ровене и отошел, а она так и не успела спросить, что означает его последнее высказывание. Девушка нахмурила лоб и повернулась, оказавшись лицом к лицу с самим Ноуэлом.

— Смею ли я надеяться, что у вас еще остался незанятым какой-нибудь вальс? — спросил он, и при звуке его голоса и вступительных аккордов мелодии именно этого танца у Ровены мурашки побежали по спине.

Она открыла было рот, чтобы ответить, но голос пропал. Откашлявшись, она попыталась снова:

— Вам повезло, вальс действительно остался.

— Вот и хорошо, — сказал он и, с улыбкой глядя ей в глаза, повел на танцплощадку.

Ровена не сразу смогла говорить, потому что была полностью поглощена ощущениями, которые вызывали его прикосновения к спине. Когда молчание затянулось, она, наконец, заставила себя сказать то, что считала необходимым.

— Я… я должна извиниться за свое вчерашнее поведение. Высказывание было слишком смелым для леди и абсолютно ненужным.

Она ожидала, что при напоминании об этом на лице Пакстона отразится отвращение, но он лишь крепче сжал ее руку. Взгляд его стал теплым. У нее участилось дыхание.

— Не стану отрицать, что ваше поведение можно было бы считать неподобающим, но лично мне оно доставило огромную радость, — тихо сказал Ноуэл, убедившись предварительно, что никто не прислушивается к их разговору. — Меня больше интересуют побудительные мотивы такого поведения, чем оно само.

Нельзя же сказать ему чистую правду, что она просто хотела его. Что она хочет его даже в данный момент. Это лишь подтвердило бы лишний раз, что она распутница. И в то же время Ровена не хотела рассердить его, как сделала это вчера.

Поэтому она попыталась найти нечто среднее между благородными соображениями, которыми якобы руководствовалась прошлой ночью, и настоящими побудительными мотивами, которые осознала лишь сегодня.

— Я, кажется, не вполне отчетливо мыслила вчера ночью. (Что, правда, то, правда!) Я думала, что смогу и следовать своим склонностям, и попытаться заставить вас отклониться от курса, противницей которого, как вам известно, являюсь.

— Понятно. — Хотя Ноуэл по-прежнему крепко сжимал ее руку, в его глазах появилась некая отчужденность. — Скажите мне, о чем вы некоторое время назад разговаривали с Ричардсом?

Совершенно не ожидавшая такого вопроса, Ровена сбилась с такта и больно наступила партнеру на ногу.

— Ох! Прошу прощения.

Не говоря ни слова, он помог ей снова попасть в такт музыки.

— Мое внимание не так-то просто отвлечь. Вы не ответили на вопрос.

— Я наступила вам на ногу нечаянно, — возразила она для того, чтобы выиграть время, а также потому, что это была чистая правда.

Ноуэл, несомненно, рассердится, если сказать, что она предостерегла Ричардса. Он сочтет это предательством. Она и сама признавала, что это было предательством, хотя и оправданным, учитывая все хорошее, что делал Святой для лондонских бедняков.

Он не стал оспаривать ее оправдания, а просто ждал. Ровена с усилием оторвала от него взгляд.

— Я… я пыталась проверить одно предположение относительно мистера Ричардса, — весьма уклончиво ответила она.

— Что он является Святым из Севен-Дайалса, — сказал он, причем это звучало не как вопрос, а как утверждение.

Девушка сразу же снова взглянула на Ноуэла и увидела, что он смотрит на нее изучающим взглядом.

— Я знала, что вы его подозреваете, — призналась она.

— И теперь Ричардсу это тоже известно? — в его тоне слышался упрек.

К сожалению, Ровена не могла отрицать этого, хотя ей очень хотелось бы. Она просто была не в состоянии лгать этому человеку. Видимо, все-таки не получилось бы из нее хорошего политика.

— Да, — прошептала она, избегая глядеть в глаза Пакстону.

— Видимо, вы уже решили, на чьей стороне, хотя, возможно, скоро поймете, что ошиблись. Вы вмешались в дела, в которых ничего не понимаете, Ровена.

— Откуда вам знать, в чем я разбираюсь, а в чем нет? — Его слова задели ее гордость, и она вздернула подбородок. — Я много читала, — она чуть было не добавила «и писала», но вовремя спохватилась, — в частности о Святом. Полагаю, что понимаю его так же хорошо, как вы.

— Сомневаюсь.

— Кажется, у вас столь же низкое мнение об умственных способностях женщины, как у мистера Ричардса, — разозлившись, резко заявила Ровена. — Похоже, что у меня сложилось неправильное мнение о вас.

Пакстон улыбнулся, но улыбка эта была безжалостная.

— Каждый может составить ошибочное мнение при отсутствии достаточной информации. Я, например, ошибался, и не раз.

О чем он говорит? Что в нем существуют невидимые глазу глубины? Или он имеет в виду мистера Ричардса? Или ее? Правда, это не важно.

— Приходится принимать решения на основе имеющейся информации, не так ли? — задиристо спросила Ровена.

— Но следует стараться при этом не игнорировать факты, видя только то, что желательно видеть.