— Почти никакой возможности. — Слова вылетели раньше, чем она поняла, что же именно она говорит, в чем именно только что фактически призналась. — Хотите чаю или кофе? — спросила она, проворно меняя тему.
— С удовольствием, спасибо.
Она позвонила, дала Хантли необходимые указания, а сэр Гарри непринужденно произнес:
— Во время службы в армии, мне его ужасно не хватало.
— Чая? — как странно.
Он кивнул.
— Я
— Вас не снабжали чаем?
Почему-то это казалось Оливии совершенно неприемлемым.
— Очень редко. Большую часть времени мы обходились без него.
Некая нотка в его голосе — задумчивая и юная — заставила ее улыбнуться.
— Надеюсь, вы найдете наш чай достойным одобрения.
— Я не привередлив.
— Правда? Я подумала, что раз вы его так любите, то должны быть гурманом.
— Скорее, мне так часто приходилось без него обходиться, что сейчас я наслаждаюсь каждым глотком.
Она рассмеялась.
— Вам действительно не хватало именно чая? Большинство моих знакомых джентльменов упомянули бы бренди. Или портвейн.
— Чай, — твердо ответил он.
— А кофе пьете?
Он помотал головой.
— Слишком горько.
— Шоколад?
— Только с кучей сахара.
— Вы очень интересный человек, сэр Гарри.
— Я, безусловно, заметил, что интересую
У нее запылали щеки. Ну вот! Только он начал ей нравиться! И самое худшее, что он прав. Она действительно подглядывала за ним, и это действительно было ужасно невежливо. И все же, он не должен был вот так неожиданно нападать на нее и смущать.
Подали чай, это позволило ей уйти от разговора.
— Молоко? — спросила она.
— Пожалуйста.
— Сахар?
— Нет, спасибо.
Не поднимая глаз, она поинтересовалась:
— Вот как? Без сахара? И это при том, что в шоколад вы сахар кладете?
— И в кофе тоже, если мне приходится его пить. Но чай — зверь иной породы.
Оливия протянула ему чашку и занялась приготовлением чая для себя. Знакомые действия немного успокоили ее. Руки сами знали, что надо делать — память тела, обретенная за многие годы. Недавний диалог тоже помог ей оправиться. Простой и бессмысленный, он вернул ей душевное равновесие. Настолько, что когда он отпил второй глоток, она, наконец, решалась выбить из равновесия
— Говорят, вы убили свою fiancйe.
Он поперхнулся, и это доставило ей массу удовольствия (его шок, а не его кашель, она надеялась, что еще не стала
— Так действительно говорят?
— Говорят.
— А никто не упоминал, как именно я ее убил?
— Нет.
— А никто не упоминал, когда это произошло?
— Возможно, кто-то и упоминал, — солгала она, — но я не слушала.
— Хм-м.
Казалось, он обдумывал услышанное. Это зрелище сбивало с толку: высокий, чрезвычайно мужественный человек сидит в лиловой гостиной ее матери с изящной чайной чашкой в руке… И, по всей видимости, думает об убийстве.
Он отпил еще глоток.
— А кому-нибудь случалось упоминать ее имя?
— Вашей fiancйe?
— Да. — Это было мягкое, светское «да», как будто они обсуждали погоду, или шансы Букета Роз выиграть Золотой Кубок на скачках в Эскоте.
Оливия слегка помотала головой и поднесла чашку к губам.
Он на мгновение закрыл глаза, потом посмотрел ей прямо в лицо и печально покачал головой.
— Она покоится с миром, а остальное неважно.
Оливия не просто поперхнулась чаем, она выплюнула его чуть не через всю комнату. А он рассмеялся. Жалкий негодяй.
— О Господи, мне много лет не было так смешно! — заявил он, пытаясь успокоиться.
— Вы невыносимы!
— Вы обвинили меня в убийстве!
— Неправда. Я только сказала, что это сделал кто-то другой.
— О да, — насмешливо произнес он. —
— К вашему сведению, я в это
— До глубины души тронут вашей поддержкой.
— Не стоит, — резко ответила она. — Это всего лишь здравый смысл.
Он снова рассмеялся.
— Вы поэтому и шпионили за мной?
— Я вовсе не… — О, ради Бога, зачем она отрицает? — Да, — практически выплюнула она. — Разве вы не поступили бы также?
— Я, возможно, сначала позвал бы полисмена.
— Я, возможно, сначала позвал бы полисмена — передразнила она тоном, который обычно использовала только с братьями.
— А вы
Она ответила сердитым взглядом.
— Ну, хорошо, вам удалось обнаружить хоть что-нибудь интересное?
— Да, — она прищурилась. — Удалось.
Он подождал, потом все же сказал, безо всякого намека на сарказм:
— Рассказывайте.
Она подалась вперед.
— Объясните мне шляпу!
Он посмотрел на нее как на умалишенную.
— Вы о чем?
— О шляпе! — воскликнула она и замахала руками вокруг головы, повторяя очертания невидимого головного убора. — Она была смешная! С перьями. И вы носили ее в помещении!
— Ах, это, — Гарри подавил смешок. — Шляпу я носил только ради вас.
— Но вы же не знали, что я за вами наблюдаю!
— Извините, знал.
Рот ее слегка приоткрылся, казалось, ее подташнивает. Она спросила:
— Когда вы меня заметили?