Невинность

— Вы родственница Деми? Вы с ней похожи. Вылитая копия, только живая. Вы кузина, приехали в гости? Или ее племянница?

Кора кивнула, не осмеливаясь заговорить. Она попятилась из магазина. Прямо в группу подростков.

Один из мальчиков сказал, что она хорошенькая, и пригласил ее на вечеринку, куда они все собрались. Вечеринка! Вроде того, о чем она читала в книге «Школа в Ласковой долине».

Она забралась в кузов грузовика вместе с двумя мальчиками и тремя девочками, и они выехали на пустое поле. Кора не могла перестать улыбаться и смеяться, хотя ей стало неловко после того, как одна из девочек громко зашепталась о ней, высмеивая ее поношенный комбинезон с заплатками на коленях.

Впрочем, это не испортило настроение Коре. Она помогла ребятам развести костер и почувствовала жар, который не имел ничего общего с огнем, когда мальчик, который впервые назвал ее хорошенькой, коснулся ее волос и сказал, что они цвета лунного света.

Кора никогда не слышала ничего более красивого и поэтичного, и когда мальчик пригласил ее сесть рядом с ним на тюк сена, она захихикала, но согласилась.

Они уже начали разливать пиво, от которого Кора вежливо отказалась, как вдруг поле озарилось светом фар и ревом сирен.

— Черт, копы! — крикнул мальчик, сидевший рядом с ней.

Кора вскочила и закрыла ладонями уши.

Мальчик, который назвал ее хорошенькой, убежал вместе со своими друзьями и исчез на соседнем кукурузном поле. Они все бросили ее одну, когда две полицейские машины окружили ее.

Почти в ту же секунду, как они остановились, Деми выскочила из первой полицейской машины и побежала к ней.

Увидев мать, Кора испытала одновременно облегчение и ужас. Ей захотелось заплакать, особенно когда мама молча потянула ее за руку к полицейской машине.

Мама молчала, пока полицейские везли их обратно к ее грузовику, который она оставила за городом.

Ни единого слова мать не сказала и после того, как втащила Кору на пассажирское сиденье грузовика и захлопнула боковую дверцу. Или на протяжении сорока пяти минут возвращения на ферму.

Как только показалась ферма, Кора наконец решилась сказать: — Мама, прости меня. Я просто хотела посмотреть как…

— Ты хоть представляешь, что с тобой могло случиться? — закричала ее мама, притормаживая и загоняя грузовик на стоянку. — Как ты могла поступить так эгоистично?

Кора съежилась в кресле.

— После всего, что я для тебя сделала. — Мама покачала головой. — После стольких лет, что я пожертвовала ради тебя, работала из-за тебя здесь, в глуши. Думаешь, мне здесь нравится, когда никто, кроме тебя, не может составить мне компанию? Но я стараюсь. Для тебя. Защищаю тебя. А ты сбегаешь и плюешь на все мои старания.

— Почему? — Кора села, хлопнув ладонями по сиденью рядом с собой. — Почему мы должны так жить? Почему мы не можем жить в пригороде? Или городе? Почему я не могу иметь друзей или ходить в обычную школу?

Но мама покачала головой, словно Кора сказала какую-то глупость. — Сколько раз я должна повторять тебе, насколько это опасно?

— Сегодня никакой опасности не было, — возразила Кора. — Ребята были очень милые. Мы хорошо проводили время.

Мама усмехнулась. — Ты такая глупая, что даже не понимаешь того, чего не знаешь. Думаешь, те парни были добры к тебе, потому что ты им понравилась? Они хотели то, что у тебя между ног. Если бы я не появилась, ты оказалась бы заметкой в утренней газете.

Кора распахнула дверцу и вышла из машины. — Ты ошибаешься. — И захлопнула за собой дверь.

И вообще, все это было несправедливо.

Затем не успела Кора и глазом моргнуть, как ее мать выскочила из машины и схватила ее за руку железной хваткой.

Она потащила Кору в дом, не обращая внимания на ее крики.

— Нет. Нет, мама! — завизжала Кора, как только поняла, куда та ее ведет. — Только не в подвал. Пожалуйста. Прости меня, ладно? Прости меня!

Но если мама что-то решила, то ничего уже не изменишь. И хотя Коре исполнилось пятнадцать, она всегда была маленькой для своего возраста и не могла сравниться с гибким, мускулистым телом своей матери.

Мама спустила ее вниз по лестнице в сырой, холодный подвал, до того как она смогла произнести еще одну мольбу. Толкнула Кору на пол и побежала вверх по ступенькам.

— Мама, — позвала Кора, вскакивая на ноги. — Мама! — Она взбежала по лестнице как раз в тот момент, когда мать захлопнула перед ней дверь подвала.

И сколько бы она ни стучала в дверь, ни просила, ни умоляла, ни клялась, что это больше не повторится, мама все равно не открывала.

Она не открывала дверь трое суток. Правда, Кора узнала об этом позже. В то время она знала только, что находится в холоде и темноте и что это никогда не закончится. В подвале стояла цистерна воды и ведро, на которое можно было сходить в туалет, и Кора проголодалась настолько, что открыла варенье, которое они там хранили, и все его съела.

И когда мама наконец открыла дверь и Кора, прищурившись, смотрела на прямоугольник света, отношения между ними уже никогда не были прежними.

Кора открыла глаза и оглядела вагон метро.