Невинность для Ночного господина

Сколько раз мне доводилось слышать: «Не получилось — значит, ты слишком слаб. Становись сильнее!»

Мать обвела взглядом кабинет, словно присматривалась, делала какие-то свои выводы. Задержалась на пару секунд на бутылке «Первой лозы». Кубке, стоящем на столе, и ещё одном, валявшемся на полу. Безразличным взглядом скользнула по Аммарен, вызывая в душе удовлетворение.

Она не знала, что доклады та давно уже согласовывает со мной. Что это не шпионка подобралась ко мне, а мы просто сблизились. Стали хорошими друзьями. И я давно уже ищу способ освободить её от клятвы, которой удерживает королева.

Дрэ Арьяри прошла вперёд, один из телохранителей отодвинул ей кресло, и мать изящно опустилась в него, положив ногу на ногу. Я тоже вернулся в своё.

— Эльфы, Нарран, — произнесла королева наконец. — Гельри была лучшей из «невидимок» среди всех, с кем обучалась. Лучшей из камнеходцев. И если она до сих пор не смогла сбежать из темницы эльфов, это очень тревожный сигнал. Для нас всех. Наши тайны не должны попасть в лапы эльфам.

— Вы полагаете, она не вынесет испытаний? — приподнял я бровь, и королева поморщилась. Любой дроу скорее умрёт, чем выдаст тайны, и это можно было бы счесть оскорблением… если бы королева сама не завела об этом речь. — Или уже знаете, что она пыталась сговориться с эльфами за моей спиной?

Мать не изменилась в лице. Но я всё же хорошо изучил её. Едва сузившиеся глаза, дрогнувшие крылья носа сказали мне больше, чем слова.

Слоу был прав: послание Аммарен встревожило Арьяри. Я даже не думал, насколько.

— Эльфы никогда не славились снисходительностью по отношению к нам, — произнесла она, наконец.

Ну, как и мы к ним.

— Ты сможешь вернуть Гельри, Нарран?

— Могу отдать вам Грантера.

— Зачем он мне, — презрительно повела плечами маман.

Ну, разумеется. Он же принёс клятву Гельри, а не королеве. Да и вообще оказался настолько слаб, чтобы принести клятву, позволить загнать себя в угол или каким-то другим способом прижать.

А вот то, что едва придя в себя и набравшись сил, он рвётся спасать Гельри, которая наверняка призывает его через клятву — мы матери не докладывали.

— Ты знаешь, где она? — спросила Арьяри, перекликаясь с моими мыслями.

— Допустим, — осторожно отозвался я.

— Я выделю тебе отряд дайтэ. Сколько нужно. Но верни мне Гельри.

Отряд — это отлично. У меня никогда не было столько собственных дайтэ. Разумеется, все предпочитают служить королеве, а не полукровке-мужчине.

— Под мою личную клятву? — не подал я вида, что это очень своевременное предложение.

С отрядом лучших воинов дроу, включая «невидимок», и армией Лунных я вполне смогу не только Гельри отвоевать, но и Эсмаилью. Если уж эльфы не хотят по-хорошему.

Королева немного поморщилась.

— Передам тебе командиров, — уступила всё же, понимая, что с дайтэ, которые мне не подчиняются, я иметь дела не стану.

Ну, тоже неплохо. Командиры связаны временными клятвами с солдатами, но королева в любой момент может призвать их к себе. Это её гарантия, что я не подниму войска против неё же. И моя, что войска будут мне послушны, пока королева не призовёт их.

— У меня ещё одно условие, — наглеть, так наглеть.

41

Арьяри недовольно сощурила веки, но кивнула, разрешая продолжать.

— В обмен на Гельри вы освободите для меня одного дроу.

— Кого? — глаза королевы нехорошо сверкнули, боюсь, несчастный не дождался бы момента обмена.

— Скажу после того, как она будет у меня.

Мать недовольно выдохнула, но промолчала.

Мы с ней слишком много провели бесед перед захватом Дилланивера. Она понимала, что я мнение не сменю и обмануть себя не позволю. Уже пыталась и надавить, и подловить.

— У меня последний вопрос, — произнесла.

В этот раз кивнул я, показывая, что слушаю.

— Ты решил опозорить меня, сын?

— Сколько пафоса и патетики. Не просветите, чем, дри Арьяри?

— Ты женишься на эльфийке.

Я мог бы сказать, что это необходимость для заключения мира. В случае с Люсьендой так и сказал бы. Но Эсмаилья…

Если когда-нибудь она согласится стать моей женой, не позволю, чтобы подвергалась насмешкам и презрению со стороны моих родных и приближённых. Союз с ней больше не казался мне позорным, потому что в моей жизни не было ничего лучше и важнее её.

Поэтому я лишь ответил:

— Женюсь. И вам придётся это принять.

— Вот как, — произнесла королева, поднимаясь.

— Клятву, — напомнил я.

— Ты всегда был слишком предусмотрительным, — отозвалась королева, пряча за смехом не то раздражение, не то наоборот — уважение.

Взмахнув рукой, я притянул из ячейки, скрытой в стене за моим креслом, необходимые ингредиенты.

Поднос, специальную маленькую треногу с жаровней, магический уголь под ней, морион — любимый камень дроу, — и смесь особых трав.

— Всегда наготове? — хмыкнула Арьяри.

Я лишь улыбнулся, промолчав. Отпустить её без клятвы — значит, не получить клятву никогда.