Невинность в награду

— Ну, рассказывай, Люба, что случилось? — отстранился от меня Егор и пытливо заглянул в лицо.

Я даже глаза поднять теперь не могла. Стыд-то какой, господи! Молчанов теперь думает, что я истеричка какая-то?

— Ничего, Егор Алексеевич! Простите… Простите меня…

— Да как ничего? С мамой что-то?

— Эмм… Нет…

— Да что тогда?!

Егор похоже был раздражён, потому что тряхнул меня, схватив за плечи. Это меня немного взбодрило и разозлило вместе с тем. Что ему опять от меня надо? Мало ему, что до слёз меня довёл?

— Кран у меня потёк! Ясно вам? Домой мне надо срочно! Там беда! Отпустите меня, пожалуйста!

— Тфу ты, господи! Любаша, ну разве так можно? — с укором воскликнул мужчина. — Поехали скорее!

Егор наконец-то убрал от меня руки и схватился за свой портфель.

— К-к-куда?

— Домой к тебе!

— Зачем?

— Кран чинить, Люба! Давай быстрее, людей топим!

13. Егор

Разве можно так реветь? Напугала меня зайчишка, что пиздец!

Я уж подумал мама у неё того…

А у неё кран потёк! Слава тебе господи! Счастье-то какое! Это же подарок свыше, не иначе! Я себе всю голову выебал, как с девочкой время провести, а тут — пожалуйста! Да я всю ночь его могу чинить, чтобы с ней побыть подольше!

Люба, конечно, была не в восторге от моей идеи ей помочь, и даже по пути до её дома два раза пыталась заплакать и убедить меня, что она сама справится. Но меня уже было не остановить!

Сейчас посмотрим заодно, как Люба живёт-поживает. Может, потом на чай даже останусь? Если оставят. Надо хорошо чинить, качественно, чтобы чай пить не стрёмно было.

Квартира у Любы была небольшая, но трёхкомнатная. Я, конечно, не ожидал, что у неё ремонты и мебеля, но то, что я увидел, выглядело удручающе.

Тем не менее в квартире было чисто и уютно. Пахло приятно. Чем-то добрым, родным, ласковым…

Я вспомнил, что это за запах — женский дух называется. У меня дома ничего такого и близко не было. Да и вообще, в целом, ничем не пахло. Когда-то был тот дух, да весь выветрился.

По квартире я особо не шарился, зацепил взглядом комнату Любаши, коридор, да кухню. Девчонка, едва скинув туфли, бросилась в туалет, поэтому у меня была минутка заценить обстановку.

— Слава богу, я кран перекрыть не забыла! — выглянула радостная Люба. — Пойдёмте, Егор Алексеевич, я вам покажу, где бежит!

Мы прошли на кухню, и я оценил фронт работ. Всё, как обычно, ничего сверхъестественного.

— Может, сантехника вызовем? — с опаской заглядывала Любаша мне через плечо.

Да, щас! Чтобы он всю мою славу себе забрал? Знаю я этих сантехников! После них всё то же самое, только ещё и полы мыть приходится.

— Сами справимся! Далеко у вас тут магазин хозяйственный?

— Через три дома.

— А инструменты какие-нибудь есть?

— Молоток только и отвёртка, — ответила Люба и покраснела.

— Ясно! Понятно! Не волнуйся, Любаша! Щас всё будет! Работают профессионалы!

Люба глянула на меня с таким недоверием, что я и сам засомневался в своих способностях. Но делать нечего. Раз я писанулся так красиво перед девушкой, то и исполнить надо на высшем уровне!

— Я пойду умоюсь пока, если вы не против! Спасибо!

Не дожидаясь ответа, Люба исчезла из кухни. Я сел на стул и набрал Илью. Велел отправляться ему в магазин немедленно. Из магазина он должен был мне по видеосвязи отзвониться, чтобы я лично выбрал всё, что нужно.

Люба вернулась умытая, посвежевшая, в лосинах и футболке. Такая девочка домашняя, миленькая, хорошенькая! Без косметики её лицо выглядело совершенно по-детски, и мне это нравилось ещё больше. Ресницы пушистые, кожа почти прозрачная. Мило-дорого смотреть!

— Кофе будете? У меня печенье есть! — предложила хозяйка.

— Не откажусь.

Девушка хлопотала у плиты, а я ею любовался. Не мог глаз оторвать. Всё в ней до того ладно, до того приятно, что век бы смотрел, не насмотрелся!

Любу смущали мои внимательные взгляды. Это было заметно по тому, как вспыхивали красными пятнами её щёчки.

— Мне так неловко, Егор Алексеевич, — снова завела пластинку Люба, ставя передо мной кружку с ароматным напитком. — Как будто вам больше заняться нечем…

— А вот представь себе, что нечем. И вообще, Люба, что особенного? Ты женщина, я мужчина. Разве мог я тебя в беде оставить? Вот кто бы я был после этого?

— Не знаю…

Люба присела на соседний стул и вздохнула.

— А где отец твой, Люба? Или отчим? Или дяди? Мужчины есть в вашем роду хоть какие-то?

— Папа умер. Мне восемь было. Я его и не помню почти… Дядя есть, но он живёт в другом городе.

Вот и прекрасно! Значит, я буду единственным и незаменимым мужчиной! Вне конкурса!

— Чем ты увлекаешься, Любаша? Чем интересуешься? Может, выставки какие-то тебе нравятся, театры, концерты?

— Да какие концерты, Егор Алексеевич? Вы же сами видите, как я живу? Скажете тоже…

Люба опять покраснела и отвела глаза.

— Ой, молоко-то я вам не предложила! — спохватилась девушка.

Она вскочила со стула и подошла к холодильнику. Чуть приоткрыла его, доставая бутылку с молоком, но я успел заметить, что в нём мышь повесилась.

Сижу тут, блять, про театры распиздякиваю, а у девчонки кушать нечего.

Позвонил Илья. Я подозвал Любу к себе, чтобы кран выбирать помогала.