Невинные обманы

Пока она стелила постель, ее одолевали мысли об Уилле. Сейчас, после его возвращения, она находила свое поведение отвратительным. Он был прав: чистая правда, высказанная напрямик, могла бы больно ранить других людей сначала тетю Бекки, а теперь и Эдварда. Эдвард был очень мил; он действительно заботился о ее репутации, и если он при этом казался немного высокопарным, что делать, такой уж он уродился, и она должна простить его. Наверно, она слегка старомодна, но ей всегда нравились мужчины, которые могли бы защитить ее. Она была уверена, что Эдвард приехал сделать ей предложение. Это доказывали реплики о желании иметь детей и о проделанном им долгом пути. Вот из Эдварда бы получился отличный отец, подумала она, взбивая подушки. Может быть, слишком строгий в вопросах дисциплины, но в наши дни это совсем не так плохо. Он честный, любящий и надежный. О да, он мог бы стать хорошим отцом и мужем!

Она услышала его шаги в коридоре и подошла к двери.

— Я принес чемодан, — сказал Эдвард. — Это моя комната? Стало быть, вот она, прекрасная Франция? Допотопная тяжелая мебель и какая-то мазня на стенах! — Он картинным жестом указал на акварели, написанные покойным мужем Бекки, зеркала в золоченых рамах и розовые занавески.

Кейт подавила приступ раздражения. Да нет же, он совсем не собирался критиковать все подряд.

Он нажал ладонью на матрац — несомненно, научившись этому у матери.

— Кажется, очень удобно. Я, пожалуй, прилягу до ленча, если у тебя все о'кей. — Он потянулся и смущенно хихикнул. — Тебе не хотелось бы присоединиться ко мне, Кэтрин?

Кейт изумленно уставилась на него.

— Что ты имеешь в виду? Он побагровел.

— Я просто хотел сказать, что все следует подвергать предварительной проверке.

Кейт оставалось только от души расхохотаться, что она и сделала.

— А я было подумала… Но что же здесь особенного? Нет, благодарю, я отказываюсь от этого удовольствия. Ну, отдыхай, а потом спускайся вниз. Ленч будет готов к половине первого.

Выйдя на лестницу, она продолжала смеяться. Боже, какой у него смущенный вид! Бедный Эдвард, он так застенчив и так щепетилен в вопросах морали… Правда, для мужчины это скорее достоинство. Застенчивость быстро соскочит с него, когда… если они поженятся. Почувствовав себя будущей хранительницей домашнего очага, она сняла с крюка корзину для ягод и вышла на улицу.

Ярко светило солнце, все вокруг зеленело и искрилось после вчерашнего дождя. У Кейт поднялось настроение. Она купила хлеб, а потом зашла в маленький деревенский магазин и вышла оттуда с сыром, салатом и, как ни странно, бидоном молока! Бидон она пообещала вернуть. То ли продавец понял ее ломаный французский, то ли просто на него подействовала ее улыбка.

Она не торопясь возвращалась в гостиницу. Проклятая суета! В конце концов она приехала отдыхать. Впрочем, может, все и устроится. Она даже замурлыкала какую-то мелодию. Конечно, Уилл будет достаточно благоразумен, чтобы держаться в сторонке, а они с Эдвардом объездят местные достопримечательности, и со временем он забудет о том, что они могли бы именно могли бы — обручиться. Нет, она еще не готова к такому решительному шагу.

Издалека показалась окруженная деревьями гостиница. Длинная, невысокая, уютная, она словно шептала «добро пожаловать». Не удивительно, что Бекки так любит ее.

Подойдя ближе, она увидела длинную лестницу, приставленную к коньку крыши. На самом верху лестницы что-то алело. Кейт присмотрелась внимательнее. Это был человек в красной куртке.

У нее заколотилось сердце. Уилл залез так высоко, Уилл, который только что оправился от падения с тумбочки! За каким дьяволом его туда понесло?

Она заторопилась. Подбежав к входной двери, она застыла от ужаса. Лестница угрожающе зашаталась.

Как будто со стороны она услышала собственный вопль: «Уилл! Уилл!» А потом она стремглав бросилась туда, где рядом с рухнувшей лестницей неподвижно лежало тело человека в красной куртке.

Глава 7

Кейт стояла в сотне ярдов от входа. Корзинка с едой валялась на земле, молоко из бидона растекалось по тропинке. Она бросила ее, когда сломя голову понеслась к лежащему телу в красном анораке.

Он лежал на боку, одна нога неуклюже торчала в сторону, лицо было перепачкано землей из цветника.

Кейт опустилась на колени. — Уилл… Уилл., милый… милый… Очень нежно она опустила руку на темные кудрявые волосы и на секунду отвернулась, не в силах посмотреть на его лицо. Когда она заставила себя сделать это, то не поверила увиденному. Закрытые глаза. Лицо, измазанное жирной землей. Лицо подростка. Это не Уилл!

Раздались шаги. Кто-то остановился рядом, и сильная рука помогла ей подняться.

— Дай взглянуть, — сказал Уилл.

Мозг Кент отказывался поверить этому, (c)на видела Уилла, стоявшего на коленях у тела мальчика, слышала поток слов, которыми он обменивался с мастером, но, как всегда, не понимала ни слова.

Наконец Уилл поднялся и быстро захромал к гостинице. Кейт смотрела на мастера, что-то трещавшего по-французски, и качала головой.