Невинные обманы

Кейт не желала слышать о белках и прошлой жизни; ее волновало только то, что должно было случиться этой ночью. Если раньше у нее была уверенность, что они с Уиллом будут спать вместе, то теперь она засомневалась. Казалось, Уилл совсем не стремился к этому. Пьер продолжал болтать по-французски, а Уилл с явным удовольствием слушал его.

Он обнял Кейт за талию, и это прикосновение взволновало ее. Сквозь ткань рубашки она чувствовала тепло его тела, возбуждаясь все больше и больше. Несомненно, он ощущал то же и только притворялся, что внимательно слушает Пьера. Он все крепче прижимал ее к себе, его пальцы то сжимались, то разжимались, и она вновь и вновь ощущала, как дрожит его тело. Не в силах больше ждать, она встала и тихонько зевнула:

— Пойду спать, пожалуй. Спокойной ночи вам обоим!

Пьер с поклоном ответил:

— Bonne nuit, mademoiselle. Dormez bien.[25]

Она быстро улизнула наверх, не дав Уиллу времени для ответа.

Кейт пришла в спальню и села на кровать. Ее колотила дрожь, руки и ноги окоченели. Это смешно, сказала она себе. Современные молодые женщины не ведут себя как стыдливые викторианские девицы, падавшие в обморок при одной мысли об ужасах, подстерегающих их в первую брачную ночь. Или кое-кто и сейчас побаивается?

Она, во всяком случае, в обморок не упала бы, даже если была бы девственницей. Кейт вспомнила ту ночь после студенческой пирушки, когда она слишком много выпила, возбудилась и в конце концов оказалась в постели одного симпатичного сокурсника, слывшего в их кругу завзятым сердцеедом.

Все ее подружки спали со своими мальчиками и делились с ней ощущениями. Поцелуи «сердцееда» ей понравились, и она спьяну подумала: а почему бы и нет?

Однако «сердцеед» оказался грубым и эгоистичным, и она не получила от случившегося ни малейшего удовольствия. Конечно, это не вызывало в ней желания повторить неудачный опыт.

Закончив колледж, она устроилась на работу, не оставлявшую времени на личную жизнь. Каждый час ее был строго рассчитан. Память об этих трудных днях еще не изгладилась: она спешила домой, чтобы накормить бедную и изможденную мать, которой предстояло ночное дежурство в богадельне. Со временем такая жизнь вошла в привычку, и Кейт перестала думать о себе. Она была до боли уверена, что мать принесла себя в жертву, дав ей возможность закончить колледж, покупать одежду, в которой было бы «не стыдно показаться на людях», и содержа квартиру в таком порядке, чтобы можно было пригласить друзей. Когда здоровье матери пошатнулось и она не смогла много работать, Кейт пришлось взвалить на себя дополнительную ношу и брать все больше и больше сверхурочных.

Она сидела на кровати, и перед ней сами собой проплывали воспоминания: вот она толкает тележку в безлюдном вечернем супермаркете;[26] вот она несет белье в прачечную, потому что в их квартире негде его сушить; начищает все металлическое, чтобы угодить маминому вкусу; чистит, моет и скоблит тысячу и одну мелочь, которыми мать обставила всю квартиру. И ужасные последние дни, когда здоровье матери оказалось окончательно подорванным и Кейт пришлось бросить работу…

Она вздрогнула и отогнала воспоминания. Теперь ее судьба в ее собственных руках, и она знает, как ею распорядиться!

Она желала Уилла — со свадьбой или без, и была уверена, что он придет. То, что началось между ними на берегу, под покровом тумана, требовало продолжения.

Она встала, умыла лицо, почистила зубы и расчесала волосы. Потом она разделась, натянула тоненькую ночную рубашку и легла в широкую, мягкую постель, натянув одеяло до подбородка.

Время ползло как черепаха. Она по скрипу ступенек узнала бы, что Уилл поднимается наверх. В комнате горел ночник, и она нарочно оставила дверь приоткрытой, чтобы он понял — она не спит.

Казалось, прошли целые часы… Вдруг она села на кровати: ей послышались шаги. Она затаила дыхание, сердце болезненно сжалось.

Вот он поднялся на второй этаж; вот он свернул в коридор. Она чувствует, как он подходит все ближе и ближе. Вот он у ее двери!

Но что это? Не задерживаясь ни на секунду, он проходит мимо… Она слышит, как за ним закрывается дверь его спальни.

Она не могла в это поверить. Она не сомневалась, что он придет к ней. То, что случилось сегодня, только прибавляло ей уверенности. Тогда почему? Должно быть, его удержало это проклятое «последнее препятствие», и она обязана выяснить, что это значит. Сейчас, сию минуту!

Кейт затрясло при мысли о том, что она собирается сделать, но теперь ничто не могло ее остановить.

Выскочить из постели, накинуть шаль поверх рубашки, пересечь комнату и оказаться у двери Уилла было делом одной секунды.