Невинные обманы

Она пыталась говорить равнодушно, как будто все это произошло с кем-то другим, но карие глаза Бекки все так же внимательно и строго смотрели на нее. Кейт поспешно встала.

— Пойду за кипятком, — сказала она, берясь за ручку чайника.

— Кейти, сядь на место… Что-то в голосе Бекки заставило ее подчиниться. Она села и вопросительно посмотрела на тетку.

В комнатке воцарилось напряженное молчание. Лишь дождь шумел за окном, да с кухни едва слышно доносились голоса Мари и Жака.

— Не повторяй ошибку твоей матери.

— Какую ошибку?

— Стремление всех мерить на свой аршин. Кейт приняла вид примерной ученицы, которая хочет как можно лучше усвоить урок.

— Разве я меряю? Наоборот, я всегда пытаюсь…

Но Бекки не слушала ее.

— Кейт, ты никогда не задумывалась, почему отец ушел от матери? Кейт одеревенела.

— Я знаю почему. Мама сказала мне. Он ушел к женщине, которая была более сексуальной. Она не сказала этого прямо; она выразилась более… деликатно.

— А она и не могла сказать этого прямо, — отрезала Бекки, — потому что все было не так!

Снова настала пауза, на сей раз еще более долгая. Кейт хотелось встать и уйти, но желание услышать рассказ Бекки пересилило.

— Что вы имеете в виду? — сбавила тон Кейт.

— Вот что. Он ушел потому, что они не были мужем и женой больше пятнадцати лет! Еще до твоего рождения у матери был нервный срыв, и она возненавидела твоего отца. Она не могла выносить его присутствия! Я все знала, потому что она сама мне рассказывала. Наверно, я была единственной, кто об этом слышал. Я умоляла ее показаться врачу, сходить к психиатру. Я была медицинской сестрой и знала, что такие вещи случаются, но поддаются лечению. Однако каждый раз после таких уговоров она впадала в ярость и устраивала истерику. Твой отец относился к ней идеально — он был добрым и терпеливым. Но мы не смогли ничего поделать: уговорить ее сходить на консультацию так и не удалось. В конце концов он смирился. Он с головой ушел в работу, а мать посвятила себя твоему воспитанию. Они все больше и больше отдалялись друг от друга. Тебя не удивляло, что они живут в разных комнатах?

Кейт задумчиво ответила.

— Мне и в голову не приходило, что это странно. Так было всегда, сколько я себя помню. Но… Бекки предостерегающе подняла руку.

— Дай мне закончить, милая! После нескольких лет такой жизни случилось то, что должно было случиться. Когда отец работал в парижском отделении своей фирмы, он познакомился с одной женщиной. Та была вдовой. От покойного мужа у нее остался сын-подросток. Они горячо полюбили друг друга. Но ради тебя он не уходил из семьи. Когда тебе исполнилось пятнадцать лет, Маргарит — так звали эту женщину — неизлечимо заболела. Ей оставалось жить год-другой. Твоему отцу пришлось сделать тяжелейший выбор. Твоя мать его не любила, не то что ты. А тебя он любил бесконечно. Ему предстояло решить, и решить быстро, расстаться ли ему с тобой или бросить без помощи умирающую любимую женщину. Я знаю, что это чуть не довело его до инфаркта. Он догадывался, что в случае ухода мать восстановит тебя против него, и надеялся лишь на то, что ты со временем сама узнаешь, какой трудной бывает любовь. Он говорил, что тебе уже пятнадцать, ты почти взрослая и у тебя появился мальчик. Поэтому отец решил, что ты не так тяжело перенесешь его уход. Он сказал, что напишет тебе и постарается объяснить, как он любил и любит тебя и как надеется, что наступит день, когда вы снова будете вместе. Он думал, что ты уже достаточно большая, чтобы понять сделанный им шаг. Его поддерживала только вера в то, что вы увидитесь снова. Но ты ведь никогда не получала от него писем, верно?

Кейт с несчастным видом покачала головой:

— Нет.

Опять наступило молчание. Потом Кейт очень тихо сказала:

— Я так его любила, а он бросил меня, не сказав ни слова. Я ждала, ждала, но он ни разу не написал. Я чуть не умерла от горя…

Бекки утвердительно кивнула, как будто и не ждала ничего другого.

— Знай, он писал тебе. Он писал много раз, но никогда не получал ответа. Он был уверен, что его письма просто не доходят до тебя.

— Ты думаешь… Ох, нет, мама бы никогда не… И тут она вспомнила, что в первые дни их переезда на новую квартиру мать всегда вставала раньше ее, что разобранная корреспонденция каждое утро лежала на столике и что она никогда не получала долгожданных, адресованных только ей писем. Она поняла, что это правда…

— Бекки, откуда вы все это знаете? — спросила она. — Вы что, виделись с ним? Бекки кивнула.

— На следующий день после ухода из дома он приезжал ко мне. Я работала в больнице в восточном Лондоне. Он объяснил мне, почему ему пришлось так поступить, дал свой парижский адрес и попросил разрешения время от времени узнавать, как идут у вас дела и не нужно ли тебе что-нибудь.