Невинный для Темной Леди

То, что мне удалось скрыть свое истинное состояние, – настоящее чудо.

Будь я проклята со своим даром! Ни метаморф, ни целитель!

Минута слабости прошла быстро. Некогда мне раскисать. Гнев на себя я переадресовала истинному виновнику. Работорговцу. И Лоре.

Хоть я знала, что внешне выгляжу спокойной, внутри меня продолжало трясти от ярости. Как можно было довести настолько красивого парня до такого плачевного состояния?

«Ладно, одна мерзавка уже в морге. Но работорговец у меня сполна получит!» – пообещала я себе и принялась строить план лечения раба. Которое начинать надо было еще неделю назад.

– Все, открывай глаза, – разрешила я и снова психанула.

Руку от него я убрала уже пару минут назад. Без приказа даже глаза не откроет!

– Видишь меня?

Блондин кивнул.

– Четко видишь?

Снова кивок, в ответ на который я чуть не зашипела от досады. Опять врет! Но сразу взяла себя в руки. И почти спокойным тоном скомандовала:

– Сейчас идем ко мне.

Пару минут спустя мы поднялись по лестнице и вошли в сектор, отведенный нам с Софьей.

Я открыла свою комнату и заставила себя впустить в нее Беню, благоухающего всеми ароматами рабского рынка.

Зашла сама следом. Осмотрелась и на этажерке выцепила взглядом бутылку с прозрачной жидкостью. Взяла в руки. Отвинтила крышку и принюхалась. Обычная вода. То что надо!

– Пей! – сунула я ее рабу в руки. – Я скоро вернусь, и пойдешь в душ. А потом мы поедем к лекарю.

Парень продолжил стоять на месте. Лишь бутылку с водой сжал так сильно, что побелели костяшки пальцев.

Глава 6

Бьёрн

Я ни на секунду не воспринял жест Лоры всерьез. Забота? От нее? Ничего более нелепого и представить невозможно.

За предыдущие три месяца я твердо уяснил, что в голове у этой девицы нет и намека на эмпатию. И зеркальных нейронов, позволяющих сострадать другому человеку, тоже нет.

Сейчас я ожидал, что она глумливо рассмеется и заберет назад воду, которую только что мне отдала. На миг мне даже показалось, что я услышал едкий самодовольный смешок. И сильнее сжал прохладный пластик.

Лора, вопреки ожиданию, непривычно громко постукивая каблуками, прошла мимо меня и скрылась за дверью. А бутылка с водой осталась со мной и продолжила охлаждать мою горячую ладонь.

Сердце забилось быстрее. И только когда губы прошила острая боль, я понял, что улыбаюсь.

«Как мало мне сейчас надо для радости», – горько усмехнулся я про себя.

Лучше не медлить. Кто знает, что стукнет в дурную рыжеволосую голову в следующую минуту? И я торопливо отвинтил крышку.

Легкий пластик соскользнул с горлышка и, проскочив между пальцами, глухо стукнулся о пол. Нарушив тишину, он покатился прочь и, растеряв ускорение, затих в дальней стороне комнаты.

«До чего я стал неловким!» – досада не отвлекла меня от воды, и я в нетерпении облизал пересохшие губы.

Поднес к ним бутылку и сделал торопливый глоток. Жидкость увлажнила пересушенный рот. Часть ее тонкой струйкой скатилась по подбородку и пролилась на босые ступни.

Чертыхнувшись – до чего же горлышко этой бутылки непривычно широкое, – я более аккуратно сделал еще несколько глотков. Которые все равно оказались торопливыми.

Нет, так дело не пойдет. Пить сейчас лучше не спеша. Иначе вода закончится, а чувство жажды останется. Как уже бывало, и не раз.

И все равно, несмотря на мои ухищрения, вода закончилась слишком быстро. Но и ее хватило, чтобы освежить голову и прояснить мысли.

Жаль, что в глазах так и не посветлело. Перед ними, как и десять минут назад, маячили черные точки и колыхались светлые линии. А само поле зрения то расширялось, то на него надвигалась тень. И чем сильнее охватывал глаза зуд, тем чернее становилась эта тень.

Проблема с глазами тоже из-за моего промаха: я слишком часто падал. Рано или поздно очередное падение должно было закончиться инфекцией.

На лекаря надежды нет. Слишком хорошо я помню, что способна излечить полуслепая бабка со своим полоумным помощником. Дар которой здесь почему-то считают непревзойденным.

Если Лора поведет меня к ним, то лучше бы мне морально настроиться, что на своих двоих я оттуда не выйду. Бабка не упустит возможности протестировать на мне свой очередной чудо-рецепт. Так бывало всякий раз, когда я к ней попадал. Так будет и сейчас.

Громко хрустнул пластик. Я и сам не заметил, как сжал бутыль в ладони с такой силой, что она смялась, как бумажная.

А ведь я еще не получил ответку от Лоры за свое «выступление» в гравикаре. Что расплачиваться придется очень скоро, я не сомневался.

«Что на меня тогда нашло? Почему я не промолчал?»

Снова острая боль напоминает, что кусать губы – не самое разумное, чем я сейчас могу заниматься. Влага щекочет кожу и стекает вниз по подбородку. Касаюсь пальцами колючей щетины и смахиваю раздражающую каплю.

И лишь потом на подушечках пальцев замечаю алые разводы. С силой сжимаю зубы и заставляю себя не заниматься самоедством. Незачем показывать Лоре свое моральное состояние. И раздразнивать тем самым живущего внутри нее монстра.

Мысли залипают и вертятся по одному и тому же кругу. И губы опять пронзает боль.