Невинный трофей для охотника (СИ)

— А у военных бывают деньги? — с сомнением спрашивает одна из подруг.

— Да какая мне в принципе разница военный или нет, — отмахнулась Алла. — Не смотрите, что мы приехали на этой развалюхе, — она кивнула в сторону окна. Ее подруги повернули голову оценивая мой автомобиль, а я продолжал наблюдать, скрестив руки на груди, прислонившись спиной к колонне. — Я знаю, что у Ивара…, — наконец замечает меня, — … большой потенциал, — добавляет с приторной улыбкой.

Молодец, выкрутилась, — мысленно аплодировал.

— Ты не обиделся? — по дороге домой поинтересовалась Алла.

— Не вижу смысла, — я действительно не видел смысла. Наши отношения выстраивались исключительно на выгоде: ей материальной, а мне… а у меня была иллюзия хваленой нормально жизни.

Сложнее впустить кого-то в повседневную жизнь, с привычками заложенными годами. Мне даже уснуть удавалось через раз, когда Алла оставалась до утра.

Утром девушка кокетливо потягивалась, зная, что я за ней наблюдаю, и дальше продолжалась игра в пару:

— Что тебе приготовить?

— Без разницы.

— Чай или кофе? — поправляла волосы и плавно поднималась с постели. Не думаю, что все женщины с утра вырисовывают бедрами восьмерки разгуливая по спальне обнаженнми, но именно так Алла представляла свое пробуждение.  — А это у тебя что?

— Блокнот, — перехватил женские пальцы, подцепившие потрепанную обложку.

— Что в нем секретного? — Алла сделал вид, что обиделась, но тут же обняла меня за шею.

— Личное. Тебя это не касается.

— Не касается, так не касается. Кофе или чай? — прижалась всем телом.

— Выпью воды, я на пробежку, — расцепил женские руки. — Не хочешь со мной?

— Нет. Точно нет. Я лучше приготовлю завтрак к твоему возвращению.

— Хорошо, — убрал блокнот в верхний ящик стола.

Вернувшись, я понял, что не готов делить свое личное пространство с кем-либо.

— Я же просил, — мне не удалось скрыть разочарование, да я и не старался.

— Ой, ты так бесшумно вошел, — Алла вздрогнула, и опомнившись пошла в наступление: — Кто она?

— Я же сказал: тебя это не касается, — вырвал фотографию.

— Тебе так сложно ответить?

— Нет.

— Ну так кто она?

— Нам стоит вернуться к старому формату отношений, — я вложил фотографию сестры между страниц и вернул блокнот в ящик стола.

— Из-за нее?

— Из-за меня.

— Ивар, я даже фамилии твоей не знаю.

— А ты никогда не спрашивала.

— Сейчас спрашиваю.

— Вечером я работаю, позвоню, как будет время.

Я ошибся, подумав, что Алла пошлет меня в далекие дали швырнув ключи от квартиры в лицо. Она обижалась, или же умело разыгрывала обиду, недолго: пока одевалась, а стоя у входной двери проронила:

— Жду звонка.

Сколько себя помню, смысл моей жизни сводился к поиску сестры — единственному родному человеку, оставшемуся после смерти тетки Анны. В какой-то мере это из-за Элеоноры я выбрал свою профессию. Больше возможностей, связей, да и терять мне  было нечего: ни семьи, ни друзей, ни имущества. Но сейчас Эля найдена и не нуждается в моей опеке или защите. Она давно не маленькая, испуганная двухлетка, а взрослая женщина с армией оборотней и вампиров за спиной.  А мне и остается… продолжать охотиться, и вряд ли я смогу жить в этом мире по-другому, зная, что люди в нем не одни. Я пытался изображать из себя человека несведущего в делах нелюдей. Но тело само реагировало при приближении оборотня или вампира где-то в магазине или на улице. Выплеск адреналина разгонял кровь и приводил мышцы в тонус. Шаг становился короче и мягче, и рука инстинктивно ложилась на бедро, туда, где во время охоты крепилось оружие.

— Глупец, — не унималась Римма, беззвучно поднимаясь по лестнице, ведущей на первый этаж.

— Ты лучше пацана не упусти. Меньше болтай и больше слушай. А как жить, я и сам знаю, — вампирша одарила тяжелым взглядом.

Римма недолго сохраняла молчание и принялась жаловаться на Тёмного князя:

— Все было бы намного проще, если пацана не пришлось ловить живьем.

— Для вампира ты слишком самостоятельна и болтлива, — в очередной раз прекратил ненужный разговор.

Пацан появился на вторые сутки нашей “засады”. Как только он застыл в проеме разбитого окна первого этажа, в голове мелькнула мысль: охота не будет простой.

— Дяденька, помогите.

Не сучье отродье, а ангел воплоти. Светлые кудри выглядывали из-под шапки, широко распахнутые глаза, испуганные и в то же время доверчивые.

Пацаненок осмотрел меня, цинично хмыкнул и в мгновение его лицо изменилось. Холодная улыбка, открывающая клыки, острый взгляд, совершенно не детский, жестокий.

— Я польщен, — голос никак не вязался с пугающей внешностью. — Ты мой первый охотник, — он сдвинул шапку на затылок, присматриваясь. — А ты сильный? Или так? — пацан изобразил неопределённый жест рукой.

— Или так, — ответил, надеясь, что у Риммы хватит сообразительности не пытаться схватить пацана, а позвонить и привести князя. — А ты первый пацан, которому я сверну шею.

Мальчишка искренне рассмеялся:

— Я никогда не пробовал охотничьей крови.

— Тебе не придется.