Невиновные

Это они требовали у него отчета. Они так привыкли знать все, что он делает, что такой вопрос казался им вполне естественным.

– Иду к Брассье... Там будут еще двое или трое гостей. Они обмывают свой бассейн.

– У тебя есть возможность поплавать...

Как каждый вечер, он поцеловал их в лоб.

– Не засиживайтесь допоздна.

– Мне нужно еще немножко поработать.

– Спокойной ночи, ребятки.

Он пошел пожелать спокойной ночи Натали, которая чистила картошку.

– Доброй ночи, мсье Жорж.

И вот наступает самая тяжелая минута дня: нужно толкнуть дверь спальни, где на постели лежит только одна подушка.

В этот вечер он особенно остро почувствовал свое одиночество. Его уже не прельщала предстоящая поездка в Сен-Жан-де-Марто к супругам Брассье.

Их отношения остались сердечными, но настоящей дружбы между ними никогда не было. По сути дела, Селерен вышел из низов общества, он помнил об этом и был счастлив, что ему удалось приподняться. Большего он не желал. В чуждой ему среде он чувствовал неловко.

Его дети поднимутся на ступеньку выше. Ведь ЖанЖак говорил о Гарварде или Беркли как о чем-то само собой разумеющемся. Когда он вернется оттуда, если вообще когда-нибудь вернется, то будет уже совсем взрослым, чужим человеком, который станет с любопытством осматривать квартиру, где прошла его юность, как сам Селерен оглядывал отцовскую лачугу.

Брассье был честолюбив. Сын торговца скобяным товаром в Нанте, он порвал все связи со своим прошлым. Уверенный в себе, он и Эвелин выбрал, вероятно, за ее красоту и элегантность.

Ведь ничего другого у нее и не было. Селерен представил ее себе томно вытянувшуюся на диване, курящую сигарету и слушающую пластинку.

И все же в воскресенье утром он отправился в Рамбуйе. Жан-Жак решил целый день заниматься, поэтому обедать ему предстояло в обществе Натали, так как Марлен была у Журданов.

И тут разобщенность. Он слишком много думал об этом, а когда не думал, то неизменно возвращался мыслями к Аннет.

Белая вилла немного напоминала Эрменонвиль; стоило ему выйти из машины, как он услышал радостные возгласы.

Брассье говорил ему о трех-четырех приглашенных, а их здесь оказалось больше десятка: одни плескались в бассейне, другие сидели в расставленных кругом креслах.

– Я рад, что ты приехал. Как только все немного успокоятся, я расскажу тебе об одном проекте... Беги надевай скорее плавки...

Плавки он захватил и направился в раздевалку. Представить его гостям было непросто, так как большинство из них плавали в бассейне. Он тоже вошел в воду, но плавать умел только брассом, а почти все вокруг плавали кролем. Он стыдился своего небольшого животика, появившегося из-за недостатка физических упражнений.

Большинство приглашенных успели уже загореть, побывав на юге или в горах.

Селерен завидовал их самоуверенности. Будь то молоденькие женщины или мужчины средних лет с животами побольше, чем у него, ничего их не смущало.

Он узнал известного владельца ювелирного магазина с Елисейских полей, на которого ему случалось работать, но тот его не признал.

Почти все обращались друг к другу по имени.

– Гарри, ты на какой машине приехал?

Голоса сливались.

– Ты еще больше похорошела, Мари-Клод...

– Ах, не говори. Я тут ни при чем. Все дело рук моего массажиста...

Эвелин Брассье появилась последней. Она подошла пружинистой походкой, ее тело едва прикрывало крошечное бикини.

– Не отвлекайтесь, друзья. Здравствуйте все. Сейчас мы перейдем к светской программе.

И, ступив на трамплин, она сделала великолепный прыжок.

Для Селерена это был тягостный день. Он оказался в замкнутой среде, проникнуть в которую невозможно. Да он к этому и не стремился.

На террасе устроили бар. Один за другим гости шли одеваться. Селерен был одним из первых, потому что стеснялся своего неприлично бледного тела рядом с загорелыми телами других гостей.

– Шампанское? Сухое мартини?

Метрдотель в белой куртке и белых перчатках священнодействовал с выражением полной отрешенности на лице.

Женщины надели пестрые шорты или почти прозрачные брюки, большинство мужчин – спортивные рубашки, и только он один был в выходном костюме.

Время от времени Брассье, словно сжалившись над ним, подходил, чтобы дружески похлопать его по плечу.

– Все в порядке? Заказывай что хочешь...

А еще он представлял его кому-нибудь из проходящих мимо, и тот, обменявшись с ним формулами вежливости, удалялся.

Он улавливал обрывки разговоров. Много говорили о лошадях... Одна супружеская пара недавно вернулась с Багамских островов, а совсем молоденькая женщина с деланным смущением признавалась, что у нее только что закончился любовный роман.

Эвелин великолепно справлялась с ролью хозяйки дома. Куда только подевалась ее обычная томность! На ней были брюки с разрезами до бедер и белая рубашка, завязанная под самой грудью.

От сменяющих друг друга коктейлей и бокалов шампанского голоса зазвучали еще громче. Официант переходил от одной группы к другой, предлагая самые разные бутерброды-с икрой, с сыром, с анчоусами...