Невиновные

На занятия Корсакова ходила, но в ванну, и уж тем более на дому Настя рожать не собиралась. Мужу Олегу, скорее всего, всё было известно с самого начала. Я могу только предполагать, когда именно Настя Корсакова посвятила в свои планы отца и в какой именно форме. Но, вероятно, давила на то, что Алина – девка гнусная, не успокоится, пока своего не добьётся. Да и на благодатную почву дочерины аргументы легли. Дело в том, что прописанная в тезаурусе индивидуально-психологических свойств каждой нормальной личности семейственность у Леонида Николаевича была совершенно патологическая и по силе своей близилась к мании. Он даже некоторое время посещал психоаналитика. Судя по записям, для Корсакова весь мир чётко делился на два совершенно чуждых сегмента: «моё» и «не моё». Настя и всё с Настей связанное – было его. Сказалась утрата жены. Дочери досталось всё. Во всех смыслах. И это уже незыблемо. А тут враждебный стан угрожает вторжением…

– Но эта же Алина была беременна от него! – возмутился Сеня.

– Что не делало ни её саму, ни её ребёнка для Корсакова «моим». Плохо ты, Семён Петрович, знаешь особенности маний. А уж если мания одобряется и поддерживается… В общем, Насте Корсаковой самой в гуру податься – был бы толк. С Алиной Решетовой и вовсе проще простого. Она была очень внушаема, как все неудачники, как все лишённые амбиций и самоуважения люди. Она так увлеклась благорожановскими идеями, что была готова хоть в сугроб рожать, если так скажет Стамбульская.

А Жанна Стамбульская, получив от Насти круглую сумму, в свою очередь, пообещала выслать «на дело» одну из самых опытных духовных акушерок, умеющих доводить домашние роды до конца. В данном случае – до нужного Насте Корсаковой и её мужу и отцу конца.

Я сразу понял, что в доме был кто-то ещё. Скорее всего – женщина. Почему раскардаш? Почему из гардеробной выкинуты почти все яркие цветастые тряпки? Неужто блондинка, – кем бы она ни была – перед тем как залечь в ванну, решила принарядиться? Или труп блондинки уже после того, как истёк кровью, решил, что выглядит недостаточно презентабельно – и перелопатил чуть ли не весь имеющийся в наличии гардероб? В доме была какая-то женщина. Охранники элитных посёлков уже давным-давно мало обращают внимания на снующих туда-сюда таджиков. И что-то неясно скребло, когда я приехал. Визуальный пустячок, отпечатавшийся в сознании. Что-то не имеющее отношения к делу. Так казалось на тот момент. Ну какое отношение ко всему этому могла иметь бредущая в сторону шоссе тётка, укутанная с ног до головы в цветастое тряпьё? Да и тряпьё какое-то не такое… В гардеробе Алины Решетовой, приобретённом на деньги Насти Корсаковой, таджикских тряпок не было. А вот всяческих индусских, индонезийских, малайзийских и прочих «островных» – навалом. И вполне цивильно одетая «духовная акушерка», когда поняла, что пора сваливать, для маскировки нацепила на себя что нашлось. Привезла её Настя Корсакова на машине. А уходила та, замаскировавшись под таджичку, спешащую по хозяйским делам. Охранник в будке при шлагбауме просто не заметил её. Как не заметил и Настю Корсакову, ушедшую буквально сразу после того, как она доставила к своей «подруге» Алине «духовную помощь».

– Но как? – воскликнул Соколов.

– Очень просто. Охраннику, разумеется, непозволительно покидать пост, но когда из одного из особняков раздаётся гневный телефонный звонок, мол, что это такое, у меня тут какой-то бомж прямо сквозь кружевную ковку забора на английский газон мочится! – то охранник срывается и козликом скачет к одному из особняков. Там, разумеется, нет никакого бомжа. Но о том, что он, вопреки правилам, покидал свою будку, а попался, как дурак, на розыгрыш каких-нибудь скучающих мерзких мажоров, он сообщать не собирается. Да его никто и не спрашивает. Кроме, разве что, частного детектива. Для представителей официальных органов дело очевидно. Незачем тратить и без того не резиновое время на ненужные детали.

– А где сама Настя Корсакова?

– Сама Настя Корсакова в настоящий момент в Англии, лежит в одной из самых лучших акушерских клиник, готовится к родам. И улетала она тогда, когда, по официальной версии, Настя Корсакова была ещё жива, – ответил Северный Соловецкой.

– Дикость какая-то! Но её же вычислят!

– И что?

– Как что? Она убила эту Алину Решетову!

– Алёна, она никого не убивала.

– Ну, не убивала, а способствовала! Это, можно сказать, заказное убийство! Эта «духовная» наставница и…

– Какая духовная наставница? Никто ничего и никого не видел. Никто ничего ни про кого не знал.

– А Стамбульская? Что будет Стамбульской?!