Невменяемый колдун

Зато самым геройским и вызывающим способом вела себя Мальвика. За столом она постоянно буравила дедушку своими очками-биноклями, отчаянно дерзила, задавала глупые и неуместные вопросы и всем своим видом показывала полное несогласие с политикой наставника в отношении ученика. За что была неоднократно наказана изгнанием из-за общего стола и пугана угрозами применить к ней телесные наказания. Причем угрозы провозглашались таким страшным и раздраженным голосом, что молодой колдун не мог понять, почему несносная девчонка до сих пор ходит небитая.

Зато каждую свободную минуту Мальвика старалась бывать в том месте, где находился Кремон. Будь то тренажерный зал, конюшня, берег озера или место для занятий с боларами. Она совершенно игнорировала тот факт, что при виде ее все работники замка, да и многие посельчане, не могли скрыть улыбки. А вечером Мальвика старалась дождаться парня в его комнате и перекинуться хотя бы несколькими словами. Если же Кремон приходил слишком поздно со своих занятий, то на столе его всегда ждали несколько ваз со свежими фруктами, выпечкой, конфетами и мармеладом. В общем, до одного поворотного события Мальвика была единственным человеком, открыто выражавшим свое сочувствие опальному колдуну.

Давид Сонный при хозяине замка соблюдал полный нейтралитет и невмешательство. Зато наедине откровенничал с молодым колдуном безо всяких оглядок и деликатности, четко выражая свое несогласие с поведением Хлеби в отношении ученика. И за короткое время Давид превратился для Кремона в самого близкого и поверенного во всех делах друга, с которым можно было советоваться по любому вопросу. Ну, если не считать Бабу и Мальвику. Но с помощником старосты из-за неимоверных нагрузок доводилось видеться слишком редко, а с девчонкой о смысле и целях жизни не поговоришь.

А вот с Сонным такие разговоры велись постоянно. Пользуясь тем, что уроки с боларами потребовали большей интенсивности, они вдвоем «выбили» у протектора еще один час времени и теперь могли наговориться на любые темы, успевая при этом вести исследовательскую работу с летающими растениями.

Больше всего Давид в последнее время расстраивался по поводу того, что Кремон не остался в столице и не получает там нужного обучения. Категорически отрицая оправдательные рассуждения молодого коллеги, Сонный убеждал его, что надо идти совсем по иному пути. Особенно такому Эль-Митолану, как Кремон. И пророчил ему большое будущее в овладении магией высшего порядка, кардинально иного направления — психотропного, приговаривая при этом:

— Конечно, такого учителя, как Хлеби, еще надо поискать. Но! Он ведь чисто боевой Эль-Митолан.

— Как же так? — удивлялся парень. — Да он меня стольким атакам на человеческое подсознание научил! Да он столькими науками интересуется! Только его уникальные умения создавать бурю и намораживать «твердое покрытие» на воде — ставят его на одно из первых мест в Энормии среди остальных Эль-Митоланов.

— Совершенно правильно! — мягко соглашался Давид. — Хотя я сильно удивлен, что он тебя чуть ли не в самом начале курса стал обучать наисложнейшему искусству управления погодой. А уж то, что вы ходите с ним по озеру, — вообще странно. Такими секретами наставники с учениками очень редко делятся.

— А он мне сказал, что я не справлюсь! — устало ухмыльнулся парень. — Мол, «покрытие» уберет на практических занятиях, и мне придется плыть до берега. Пришлось поднапрячься, чтобы не мокнуть.

— И с бурей получается?

— Конечно. На днях сдаю экзамен в той самой долине, где меня когда-то накрыло! — похвастался молодой колдун.

— Вот видишь, он тебе не раскрыл еще и сотой доли своих умений, а пытается сразу срезать на самом трудном! — подвел немного странный итог Давид и стал развивать свою мысль дальше: — Любое обучение должно проводиться по плавно возрастающей линии, а не скачками и ломаной кривой. Согласен?

— Вроде как…

— Вот видишь! И к чему эти мелкие придирки не по существу? Если станешь наставником, ты допустишь такое обращение с учеником?

— Никогда!

— Молодец! Эх, — Сонный сочувственно вздохнул и покачал головой. — Тебя надо было отдавать к опытному наставнику по психогипноатакам. Вот где бы ты развернулся…

— Ха! Если я сам уйду от Хлеби, мне никогда не получить ни имени, ни герба Эль-Митолана.

— Естественно! И не только из-за существующих правил и законов. Но и потому, что все посчитают тебя слабаком, трусом и недостойным даже носить звание Эль-Митолана.

— А если бы он меня сам отправил, то где найти тех желающих, готовых потратить на меня свое драгоценное время?

— Зря ты так. Сам посуди, одно твое умение вызывать понос у противников, — напомнил Давид, — огромное преимущество при выборе наставника.

— Ага… Выборе? Не смеши меня! Да их во всей Энормии можно пересчитать по пальцам одной руки!

— Да, действительно, почти нереальная задача. Вот если бы кто-то походатайствовал…

— О чем ты говоришь? Кто может это сделать перед… ну, хотя бы тем же Невменяемым?