Невменяемый скиталец

– Мм… – Невменяемый пытался лихорадочно вспомнить лица всех восседавших за столом людей, но так никого знакомого и не вспомнил. – Они изменили внешность, как и ты! – догадался он.

– Не без того, – согласилась женщина. – Но ведь фигуры остались прежними. И габариты своего заместителя в десятке ты никак не мог забыть.

– Кузласс Бинай? – Перед мысленным взором Кремона еще раз пронеслись контуры каждого уходящего из зала, где недавно пришлось ужинать.

– Да нет, у него сейчас совершенно другое имя, – тоном строгой учительницы принялась выговаривать Золана. – Ну! Вспоминай!

– Так ты ведь нас с остальными даже не познакомила.

– Шутишь! Неужели ты мог забыть графа Стерия Бинокко?

Квадратообразная фигура графа тотчас переросла в конкретный образ наемника из Орды, и Кремон в порыве озарения воскликнул:

– Точно! Я сразу подумал, что он мне кого-то напоминает!

– Долго соображаешь…

– Да и ты изменилась, – не остался в долгу Кремон, в то же время ласково поглаживая женскую ладошку. – Ну а кто второй товарищ?

– Опять не угадал. Не товарищ, а подруга.

– Но… рядом с тобой всегда была только одна… – замолк в нерешительности воин, перебирая всех недавно виденных людей. – Лидия Салграй! Но на кого она похожа? Неужели… Нуда, очень может быть! Скорей всего, графиня Ортензия! Да и по беременности сходится. Ну-у-у-у! Это действительно впечатляет! Но как Лидия вдруг превратилась в графиню?

– Тоже очень таинственная история не для чужих ушей. Ведь я сама из рода Бинокко и могла бы побороться за наследство. Но решила сделать по-другому, иначе пришлось бы раскрыться перед врагами. При моем освобождении из когорты гладиаторов в организации побега принимала участие графиня Ортензия Бинокко, моя кузина. Конечно, скрытно и, конечно, в маске. В то время она была еще совсем юной девушкой. Когда мы окончательно вырвались из кольца и ушли от преследователей, кузина скончалась от смертельных ран и была лично мною захоронена в тайном месте, а родственники распустили слух, что Ортензия уехала на северный континент в поисках богатого жениха. В то время не было возможности бросить на род Бинокко хотя бы тень подозрений. Ну а когда мы втроем сюда вернулись, то я соответственно подправила внешность Лидии, отыскала для нее любые подтверждающие бумаги и гербовые кольца и сделала из нее графиню. Само собой, что Кузласс Бинай пришелся в качестве решительного и своевременного супруга. А уж когда их взяли под свою опеку герцоги Шиари, то открыто противостоять молодой семье никто не смог.

Пора было переходить еще к одному важному вопросу:

– Ну а как ты сама стала герцогиней? Ведь такие браки даже по расчету совершить практически невозможно.

Беседа проходила в неравных условиях. Воин ничего совершенно не видел в темноте тента, тогда как колдунья вполне естественно пользовалась ночным зрением. Да еще и ауру могла легко рассмотреть. Поэтому прочувствовала и заметила горькое ехидство, которое проскользнуло в вопросе. Резко выдернула свою ладошку и стала отвечать злым, раздраженным голосом:

– Не суди всех по себе! Это только тебе в виде бесплатной сиделки и грелки во весь рост могла понадобиться полковая подруга. А я не из таких!

– Конечно. – Кремон подавил в себе непонятное раздражение и говорил теперь с легкой грустью и ностальгией. – Ты и добивалась меня только для того, чтобы использовать в далеко идущих планах мести. Для всего остального я годился только в качестве ступеньки к достижению целей.

В ответ он услышал тяжелый вздох и почувствовал женскую ладошку опять в своих пальцах.

– Ты прав, извини. Но и неправ – тоже. Герцог Шиари всегда считался у нас лидером борьбы с рабством. И поэтому к нему я и устремилась в первую очередь, потому что именно он знал, кто и где из наших сторонников находится. Я и раньше была в него немножко влюблена, а его авторитет и величие меня просто ослепляли. И всего лишь за пару недель герцог окончательно меня покорил. Когда предложил стать его супругой, я не думала и минуты. Согласилась сразу.

Некоторое время женщина молчала, а потом с болью повторила уже сказанную фразу:

– Если бы я знала, что ты жив…

Невменяемый тоже очень долго боролся с одолевающими его противоречивыми чувствами. Почему-то хотелось страстно схватить Золану и сжать в своих объятиях, но, с другой стороны, возрастала непонятная злость на старую подругу, готовая вылиться в откровенную грубость. Поэтому он с большим трудом заставил себя сконцентрироваться на продолжении разговора:

– Герцог знает о нас? – Да!

– И о нашем сыне?

– Да.

– Странно, я бы не решился отпустить свою супругу с ее старым любовником.

– Хм! А он отпустил. Мало того, посоветовал мне как можно быстрей восстановить с тобой прежние отношения.

– Как?! Почему?! – Кажется, этот день грозил стать для Невменяемого самым шоковым днем в его жизни. – Ты, наверное, издеваешься надо мной?

– Нисколько… просто мой супруг серьезно болен, и сколько ему осталось жить, не может предсказать ни один врач.

Кремон вспомнил зеленоватый оттенок кожи герцога и непроизвольно вздрогнул:

– Сияница?

– Увы…