Невольная связь

Широков прекрасно знал о кулинарных талантах друга, не раз и не два за годы знакомства Архипов приглашал его на шашлыки. Глеб поймал себя на мысли, что, с удовольствием бы остался. Если бы не дела в казино.

– У меня полное «Подполье» игроков по-крупному. Сам понимаешь, – нехотя покачал головой Глеб. – В следующий раз, Влад, обязательно.

– Тогда пройдем в кабинет, – кивнул Архипов и повел его через холл. – Ты как? Трезв, как стекло? Или планируешь кошмарить бармена после игры?

– Так что за срочность? Не говори, что ты меня выдернул из клуба, чтобы узнать о моих планах на утро, – скривился Глеб.

Друг привел его в кабинет, где царил приятный полумрак. В комнату попадал свет уличного фонаря. Глеб не смотрел в окно. Знал, что там, за стеклом, терраса, где иногда ужинали Архиповы, или устраивали вечеринки. Был просторный сад с качелями и бассейном. Словом, полная идиллия и полный комплект. Будь у Глеба семья, сад в его особняке выглядел бы так же, наверное. Широков очень некстати представил, что в его саду могли бы быть почти такие же качели, чтобы можно было сидеть вдвоем. Обязательно мягкие с подушками. Сабине бы понравились.

Глеб отвернулся от окна. Сжал челюсть до хруста. Зря он вспомнил. И такие мысли тоже очень зря допускает. Не для него это все. Вот Влад, он семейный человек, а Глеб – нет.

Но выпить захотелось смертельно. Чтобы хоть так заглушить черную пустоту внутри.

– Сколько мы дружим? Лет пятнадцать? – заговорил вдруг Влад, щелкнул выключателем лампы на рабочем столе и остановился у бара. Широков убрал руки в карманы брюк. Черт, он бы тоже с удовольствием избавился от смокинга. Да хотя бы пару пуговиц расстегнул и опостылевшую бабочку вышвырнул нахрен.

– Примерно, – кивнул Глеб.

Влад плеснул в пустой стакан порцию коньяка. Залпом осушил, а Глеб нахмурился.

– Что стряслось? С Арией что-то? Помочь надо? Ты ж только скажи, чем. Я все сделаю, что нужно, – торопливо и уверенно заговорил Широков.

Влад плеснул выпивку во второй стакан и протянул его Глебу.

– Э, нет, – отрицательно мотнул головой Широков. – Меня от алкоголя воротит уже.

– Лучше, все же, выпить, – настоял Влад, впихнул в руку Глеба стакан и взял со стола планшет. – Глеб, сначала ты выслушаешь все, что я тебе расскажу. А дальше, надеюсь, не наломаешь дров.

– Задолбал, Архипов! – буркнул Глеб, – Давай уже завязывай с загадками. Говори, как есть.

– Хорошо, – кивнул Влад и повернул планшет экраном к Глебу. – Смотри внимательно.

Глеб перехватил гаджет и нахмурился. Мужчина узнал тот самый перекресток. Здание клиники. Светофор. Даже ту самую тачку. Но ракурс был другим. Снят с камеры видеорегистратора автомобиля. Другого, не того, который сбил... Который сбил...

Глеб не мог смотреть. Он знал, что случиться сейчас. Знал. И не был готов увидеть это все. Он же и без того сам не свой. У него вся жизнь – к херам. Как ему с этим дальше...? Он же тогда точно пропишется в психушке!

– Черт, Влад! Я не могу! – позорно и трусливо сдался Широков и осел в кресло.

Он слабак. Да. Чертов слабак. Но он не может смотреть на то, как тачка сбивает с ног его маленькую и беззащитную ведьму. Он просто...

– Это не она...Не она... – сначала очень тихо, с сипом, шумно выдохнул Глеб. Он и сам не узнавал свой голос. Себя не узнавал.

В первые мгновения он не смог сделать вдоха. Не мог дышать. Его накрыло странным оцепенением. Звенящей тишиной. И комната перед глазами – ходуном.

Нереально это все. Не может быть. Он же сам видел... Сам все видел...

Дурак! Какой же он дурак! Размазня и кретин! Вместо того, чтобы действовать в тот день, он посыпался. Закопался в собственном горе. А нужно было...

Но, твою ж, блядь, мать! Как оно все было складно. Как все сошлось гладко, что Глеб и не подумал перепроверить. И Туманов... Он же опознал дочь!

Глеб проглотил выпивку, будто воду. Не помогло. Мозг отказывался принимать информацию. Кажется, каждая извилина шевелилась с трудом. Со скрипом.

Нет, не мозги скрипят. Это стекло рассыпалось в его руке.

Глеб выронил планшет прямо на пол. Прижал ладони к лицу. Пальцы дрожали. И голос совсем не слушался.

– Ты нашел... Влад, скажи, что ты нашел ее... Умоляю! Я просто свихнусь, если это не так! – голос сломался, как и сам Широков, но Глеб ничего не мог поделать с собой. Шквал эмоций. Ураган. Цунами. Казалось, его сейчас раздавит этим всем. Уже раздавило.

– Помнишь, как ты мне рассказывал после похорон? Как говорил, что сожалеешь обо всем. Как хотел бы изменить. Хотел бы вести сея иначе. Потому что Сабина – особенная для тебя. Помнишь? – настойчиво говорил Архипов.

– Не помню. Я бухой был в хлам. Но все так, да. Особенная, – бормотал Глеб.

– У тебя есть второй шанс, Глеб. Не просри. Понял? – назидательно продолжил Архипов. – А еще ты должен знать. Она не в курсе, что ее похоронили. Она просто сбежала. Так вышло. Совпадение. И она по-прежнему тебя боится. Понимаешь?

Глеб подскочил на ноги. Было мало места. Ему мало места. Ему нужно двигаться. Нужно увидеть Сабину. Нужно понять, что это не сон. Он не спит.

А если и спит – хер с ним. Главное, в этом сне Сабина реальна и жива.